Это смертное тело. Элизабет Джордж

Ты и сам в этом убедился.

      – Но не в этот раз. И не эта молодая женщина.

      – Вы ведь были с ней друзьями?

      – Так же, как и с Паоло. И с вами.

      – Принято, – сказала Белла, хотя на душе у нее стало чуть теплее оттого, что он посчитал ее своим другом, – Но если человек с кем-то дружит, он лучше знает, что творится у того внутри. Тебе не кажется, что в последнее время она выглядела как-то иначе? Словно что-то было у нее на сердце?

      Фрейзер потер рукой подбородок и задумался. Белла услышала скрип щетины. Ему надо побриться перед работой.

      – У меня нет таланта читать чужие мысли, – ответил он наконец, – Вот вы – другое дело, – Он снова замолчал.

      Белле и это понравилось. В отличие от других молодых людей он не выскакивал с глупыми, ни на чем не основанными предположениями. Он думал и не боялся повременить.

      – Если это действительно она – а я вовсе не уверен, потому что все это кажется бессмыслицей, – возможно, она поехала туда подумать. Ей понадобилось спокойное место, а что может быть спокойнее кладбища?

      – Подумать? – переспросила Белла, – Тащиться в такую даль, в Стоук-Ньюингтон, чтобы подумать? Думать она может где угодно. В саду. В спальне. Возле реки она тоже может думать.

      – Ну ладно. Тогда что? – спросил Фрейзер, – Если считать, что это она. Зачем бы ей понадобилось туда ехать?

      – В последнее время она была скрытной. Не такой, как всегда. Если это она, то поехала она туда по недоброй причине.

      – Какой, например?

      – Например, встретиться с кем-то. С человеком, который ее убил.

      – Это полный бред.

      – Возможно, но я позвоню.

      – Кому?

      – Копам, милый. Они просят дать информацию, а она у нас есть. У тебя и у меня.

      – Да что это за информация?! То, что жиличка две ночи не являлась домой? В городе это на каждом шагу.

      – Может, и так. Но у нашей жилички разные глаза – карий и зеленый. Сомневаюсь, что и у других пропавших людей можно найти такую особенность.

      – Но если это она и если она мертва…

      Фрейзер замолчал, и Белла подняла взгляд от газеты. В его голосе определенно было что-то такое, что усилило подозрения Беллы. Но тревога развеялась, когда он продолжил:

      – Она – чудесная девушка, миссис Макэйч. Такая открытая и дружелюбная. Не похоже, чтобы у нее имелись какие-то секреты. Так что если это она, вопрос не в том, зачем она туда поехала, а кому на Божьей земле понадобилось ее убить?

      – Какому-нибудь сумасшедшему, милый, – ответила Белла, – Мы с тобой знаем, что Лондон кишит ими.

      Он слышал под собой обычный шум: акустическая и электрическая гитары, обе играли плохо. Акустическую гитару еще можно было стерпеть: запинающиеся аккорды, по крайней мере, не были усилены. Что же до электрической гитары, то ему казалось, что чем хуже исполнитель, тем громче он играет. Словно бы наслаждается своим неумением. А может, учителю нравится давать ученику полную волю при максимальном звуке, словно это урок, никак не связанный с музыкой. Он не мог выяснить, почему это так, однако давно уже оставил попытки понимать людей, среди которых