Погоня. Владимир Михановский

словом она прочитала:

      Разбегались галактики, тлели светила,

      Словно угли в жаровне под жарким дыханьем,

      Было утро вселенной, и мир расширялся,

      И летели гонцы на восток, и на запад,

      И на юг, и на север,

      И звёздные зовы

      Вдаль манили,

      И не было свету предела.

      Линда задумалась. Записная книжка соскользнула на пол, но она не стала за ней нагибаться.

      Что он задумал, непутёвый Арбен? Почему так рассердился, когда она невзначай упомянула Ньюмора? Ревнует? Чепуха. Арбен ведь знает, что она и Ньюмор – друзья детства, что между ними ничего не было, да и не могло быть, настолько они разные.

      Хотелось есть, но Линда чувствовала себя настолько усталой и разбитой, что не было даже сил подняться, чтобы пойти на кухню и приготовить себе что-нибудь.

      «Я чувствую себя совсем разбитой», – сказала чашка, упав с полки, – припомнила Линда слова Ньюмора, которые тот произнёс по поводу разбитой некогда чашки саксонского фарфора.

      Вот и она сейчас чувствовала себя такой же разбитой.

      «Отдохну немного, потом встану и поем», – подумала Линда сквозь тяжёлую дрёму.

      Она так и уснула в кресле. В эту ночь ей приснился паяц, который улыбался с воздушного шарика.

      Валы накатывались издалека. Казалось, они выбегали из-за линии горизонта, подсвеченной солнцем, которое только что погрузилось в океан. Крохотный скалистый атолл дрожал от ударов. Арбен стоял, прислонившись к единственной пальме, оживлявшей красноватую почву. Ветер трепал серую куртку Арбена, торопливо перебирал вечнозелёные листья высоко над его головой и бежал дальше, в просторы Атлантики.

      В однообразном движении волн было что-то успокаивающее. Так и стоял бы на каменистом клочке земли, наблюдая раскованную стихию. Хорошо, что на свете есть сферофильмы, позволяющие хотя бы на время оживить прошлое, пусть даже его маленькую частичку, молекулу. Что может быть лучше, чем забыть настоящее, полностью отключиться от него – пусть всего на часок – и не думать ни о чём, совершенно ни о чём…

      Месяц блаженства кончился. Месяц, заранее отмеренный Ньюмором. Может, Ньюм ошибся и преуменьшил срок? Вряд ли. Ньюмор вообще ошибается редко. Неужели прошёл уже целый месяц со времени памятного разговора с Линдой в беседке парка? Тогда он ничего не боялся.

      Впрочем, и теперь нет ничего страшного. Надо только быть смелым. Как это сказал Ньюмор? «Альва глуп, и обмануть его ничего не стоит. Надо только каждую минуту помнить об Альве – в этом весь фокус».

      Арбен не сразу согласился на необычное предложение Ньюмора. Он долго колебался, но сказал «да». Опыты в отделе, которым Арбен руководил, уже долгое время не ладились. Он нервничал, и все валилось из рук. Со всех сторон подступали неприятности, крупные и мелкие. Он вывел из строя дорогостоящий интегратор и окончательно поссорился с шефом. Вообще оказалось, что старик Вальнертон настроен против него. Друзья Арбена говорили, что большинство его неприятностей следствие скверного характера. Сам Арбен вычитал в медицинском справочнике, что подчас скверным характером называют