О доблестном рыцаре Гае Гисборне. Юрий Никитин

меры к подавлению беспорядков и мятежей.

      А здесь и кроется самое опасное: где провести грань между простым недовольством, выкриками и угрозами, даже отказами платить налоги и началом беспорядков?

      Хильд объехал все ближайшие деревни, представил Гаю сорок мужчин, но семерых Гай забраковал, больно покорный и боязливый вид, мало мужского достоинства, из оставшихся велел выбрать по жребию двенадцать человек.

      К его тайному удовольствию, ни один не отказался стать судьей барона Тошильдера и его людей. На его родине все было бы наоборот: из сорока разве что один-два виллана решились бы выступить против господ, но здесь потомки викингов, они все и сейчас свободные люди, как их отцы-прадеды.

      Хильд снова и снова напоминал Гаю, что присяжные должны постоянно проживать в данной местности, иметь недвижимость и быть мужского пола. Голосование тайное, приговор объявляется ночью, чтобы присяжные не видели лица жертвы и не могли над ним сжалиться…

      – Потому, – сказал он, рисуясь ученостью, – богиню правосудия Фемиду изображают с завязанными глазами.

      – Какая еще богиня? – спросил Гай грозно. – У нас один Господь, а святая Дева – не богиня, а только мать Иисуса.

      Хильд торопливо поклонился:

      – Прошу прощения, ваша милость! Я хотел сказать, что у варварских народов, куда мы принесли свет истинного учения, была такая. Ведала судом.

      – Женщина?

      – Точно, ваша милость, – подтвердил Хильд. – Еще и красивая.

      – Совсем одурели, – сказал Гай. – То-то мы со своей верой и смахнули таких богов и богинь, как пыль с могильной плиты… Ладно, забудь, а я никому не скажу, что ты тайком поклоняешься языческим идолам.

      Хильд вскричал испуганно:

      – Да не поклоняюсь я, ваша милость! Просто ученостью хвастаюсь! Вот как вы подвигами.

      – Я разве хвастаюсь? – спросил Гай.

      – Ну, самую малость…

      – В чем же?

      – Как вы в Палестине всех раскидывали десятками…

      Гай нахмурился.

      – Ничего я такого не говорил. А ты не придумывай, чтобы шкуру свою поганую спасти! А то буду ловить на слове и всякий раз дознаваться, когда я такое сказал! Мне надо учиться быть допытливым. Недаром ж подвалы оснащены так знатно…

      Хильд поклонился, пролепетал, что все осознал и больше не будет, метнулся в угол и примчался на цыпочках, как цирковой медведь, изображающий женщину, с толстой книгой в обеих руках.

      – Ваша милость! – сказал он преданно. – Я тут перерыл для вашего блага и благополучия все хроники и документы по законотворчеству! Как интересно… В общем, надо попробовать досудебное урегулирование в форме сделки о признании вины.

      – Это как? – спросил Гай с недоверием, но сердце трусливо трепыхнулось в надежде избегнуть приближающихся неприятностей. – Можно без суда?

      – Очень просто, – заявил Хильд победно. – Я же молодец, я все разузнал, все перепроверил!

      Гай сказал в жадном нетерпении:

      – Ну-ну, ближе к делу.

      – Так