Макария. Дариа Райт

парня был очень набожным священнослужителем, поэтому не захотел видеться и разговаривать с сыном. И только мать парня один раз навестила его. Она всё время плакала. Мне не понравилось, что в её взгляде было написано, будто она винит во всём себя. Я слышал, как она просила у него прощение.

      На суде никто из его родных не присутствовал. Он смиренно выслушал приговор, ни разу не посмотрев на присутствующих в зале суда.

      После этого всё и началось. Я стал замечать рядом с собой явные признаки присутствия Мориса. Я стал нервным и подозрительным. И как назло мне никто не поверил. Мне пришлось идти к Мистеру Брайтону, а после делать вид, что я пью эти дуратские таблетки.

      Чувствуя себя не совсем полноценным принимая таблетки, которые мне выписал психотерапевт, я решил забросить это дело сразу же, как только закончилась первая упаковка. Мари я ничего не сказал, так как был уверен, что со мной всё в полном порядке. Я был убеждён, что не сын Мориса убил ту женщину.

      – У меня противозачаточные закончились. Я собиралась ехать утром. Мне нужно принять их в обед, – ответила Мари на мой вопрос, выводя меня из моей задумчивости.

      Она не смотрела на меня. Мари спустила ноги с перекладины моего стула и развернулась к столу.

      Я начал уже забывать, что она категорически не хочет больше детей. Несколько раз я пробовал разговаривать с ней об этом, но это заканчивалось скандалом. Мало того, что я так и не находил объяснений её упрямству, так ещё и оставался виноватым. Мне хватило пару раз таких скандалов, и я больше я не лез к ней по этому поводу. К тому же это было вовсе не принципиально для меня. Я был благодарен ей за то, что у меня уже есть любимая дочь.

      – Во сколько ты завтра домой? Нам с Софи ждать тебя на ужин? – спросила она после продолжительного молчания.

      – Мне, наверное, придется опять завтра задержаться.

      Мари ничего не ответила. Она и не ждала от меня утвердительного ответа. Мари продолжала пить чай с невозмутимым видом. Иногда это меня даже беспокоило. Она уже давно делала вид, что ей всё равно. Я надеялся, что она только делает вид.

      – Помнишь, я рассказывал тебе про Акифа, которого обвиняют в убийстве жены и сына. Так вот, недавно я узнал, что его жена говорила ему, когда еще была жива, что видела друга своего брата в городе. Но Акиф не поверил, что тот прилетел так далеко из Иордании только для того, чтобы отомстить им за честь семьи своего друга, – сказал я, решив нарушить гнетущую тишину, которая, по всей видимости, смущала только меня.

      – Ты думаешь, её брат действительно отправил сюда своего друга, для того, чтобы убить свою сестру?

      – Вполне возможно.

      – И всего лишь из-за того, что та оказалась не девственницей и сбежала с возлюбленным? – с насмешливым возмущением спросила она.

      – Не просто не девственницей. В тот момент, когда родные собрались выдать её замуж, она была уже беременной. Когда она решилась рассказать об этом Акифу, то была уже на втором месяце беременности.

      – А