Некромант. Оля Мансурова

звала мама. Я разлепила глаза и увидела обеспокоенное красивое лицо.

      – Что случилось, мам? – еще сонным языком выдавила из себя я.

      – Машенька, доброе утро! Ты знаешь, одержимой девочке стало хуже и твоего папу вызвонили еще до рассвета, с ним же ушла Света,– она замолчала, нервно перебирая пальцами край моей пижамы, – я очень беспокоюсь… ну, знаешь, такое чувство, что что-то не так.

      Я положила на ее плечо свою ладонь.

      – Мама, не переживай, с ней папа. Он ничего плохого не допустит. Ты же знаешь, он очень силен. – Я хотела успокоить маму, хотя у сомой внутри все скрутило в тугой узел.

      – Да, ты права, я наверно старею, стала какая-то мнимая.

      Я обняла ее.

      – Доченька, я знаю, я верю, что ты сильнее, чем твой отце видеть в тебе… – она всхлипнула,– Машенька, прошу тебя…ты не могла бы сходить и посмотреть все ли в порядке?

      Она посмотрела на меня своими ясными карими глазами, моими глазами.

      – Ты же понимаешь, мама, экзорцизм не знает что-то такое пауза…. Демон всегда зол, а могу только навредить, если отвлеку их…

      – Но все же…– перебила меня мама.

      И вот я уже иду по адресу, который мама мне черкнула на обрывке газеты. Было очень рано. Трава была мокрой от еще прохладных ночей, солнце едва пробивалось сквозь горизонт. Людей на улице не было, ни одной души, ведь сегодня суббота, все отсыпались после тяжелой рабочей недели. Меня очень тревожила мама, я такой ее никогда не видела. Она была крепкой женщиной, строгой и сдержанной, настоящей женой известного экзорциста. Но сегодня она меня поразила. Я не столько боялась гнева отца при моем появлении в доме одержимой, сколько боялась отвлечь Свету от ритуала. Пока шла, я придумала, на мой взгляд, неплохой план, не привлекая внимания разузнать, как обстоят дела с изгнанием. Толпа людей возле дома жертвы демона меня не так удивило, толпа всегда любила зрелища, тем более соседи, а вот карета скорой помощи и полиция меня явно заинтриговали и я ощутила рьяное волнение. Я растолкала обеспокоенную толпу и залетела в дома. На диване сидела рыдающая женщина, а над ней склонился мужчина в форме полицейского. На лестнице меня увидел второй блюститель порядка, и потянулся ко мне, что-то говоря, но я слышала только биение своего сердца в ушах. Я увернулась от его рук, проскользнув быстро по лестнице, оказалась на втором этаже. В небольшом коридоре стояло два врача, что-то обсуждая.

      – Девушка, вам бы не надо это видеть, – угрюмо сказал один из них, когда я медленно переступила порог комнаты.

      Волна страха и паники окотила меня как огромный чан с ледяной водой. Я застыла на месте, осматривая комнату, и в моем заглушенном комом горле застыл крик. Вся мебель в комнате была разбросана, разбито окно. На небольшой детской кровати, на спине лежало маленькое тельце, из грудной клетки девочки торчали выкорченные ребра, рядом с головой, согнутой под неестественным углом, лежало…человеческое сердце… вся кровать была в крови, да тут все было в крови: пол, брызги на стенах, стеклах. В ногах кровати лежало тело мужчины,