Премьера. Игорь Герман

можно опоздать стать матерью.

      – И тебе рано беспокоиться по этому поводу.

      – Я так хочу малютку. Ты не представляешь, какое это сильное чувство. Его не преодолеть. Это инстинкт, с которым невозможно спорить. Он всё равно окажется сильнее. И будет тысячу раз прав. У мужчин, наверное, это как-то иначе. Вы по-другому относитесь к этому… Почему мы не понимаем друг друга?

      Как всякий человек, которого обстоятельства ставят перед необходимостью оправдываться, он чувствовал себя неловко. Его слова, мысли, желания носили отпечаток растерянности и были не по-мужски мелкими. В наступившей паузе неудобного диалога он пытался найти причину, которая делала его беспомощным в этом принципиальном разговоре мужчины и женщины.

      – Ты не хочешь от меня ребёнка? – спросила она.

      – Не в том дело… При чём здесь от тебя или не от тебя? Просто я считаю, что ещё сам не готов к этому.

      – Неправда, – она улыбнулась одними губами. – Ты меня не любишь.

      Он возмущённо вздохнул и… промолчал. А действительно, что чувствует он к женщине, сидящей рядом с ним и пытающей его взглядом своих глубоких, понимающих глаз?.. Любит ли её? Задавшись этим вопросом, он понял, что в ответе на него и таится разгадка мучительных проблем половинчатости и неопределённости.

      Честно сознался себе, что искренней любви к ней, в романтичном её понимании, не испытывает. Хотя было бы неправдой и то, что он её не любит. Нелюбовь – это равнодушие. Но здесь легко ошибиться и принять за равнодушие безмятежное спокойствие, внушаемое тебе уверенностью в этом человеке. А он был уверен в ней. Быть может, больше чем в себе. Уверен… И только?.. Ни ярких, сильных чувств, ни раздражающей неприязни эта женщина в нём не вызывала. С ней было просто тепло, без каких либо эмоциональных колебаний. Хорошо это или плохо – сказать бы сейчас он не смог. Может, потому что за полгода уже прозаически привык к ней? О ребёнке пока не думал в принципе: ни от этой женщины, ни от какой бы то ни было вообще. Поэтому решение такого вопроса в одну минуту было для него делом как нереальным, так и неразумным.

      Он ничего не ответил ей.

      – Не любишь, – уверенно повторила она, приняв его молчание как согласие.

      – Мне нужно разобраться в себе, – сказал он.

      – У тебя на это было полгода.

      – Значит, мне недостаточно.

      – Сколько тебе ещё нужно времени?

      – Не знаю… Немного… Потерпи. Потом примем окончательное решение.

      – Я уже готова его принять.

      – А я – нет. Пойми меня. И не обижайся. Хорошо?

      – Хорошо, – грустно согласилась она. – А как с ребёнком?

      – Ну, это ведь ещё не ребёнок. И вообще пока не человек.

      – Не человек…

      – Даже если мы поженимся, я не думаю, что сразу же следует обзаводиться детьми. Пока поживём для себя.

      – Я уже слишком долго живу для себя. В этом нет никакого смысла.

      Он философски вздохнул и бросил быстрый взгляд на её расстроенное и как-то странно изменившееся лицо. Бывают моменты, когда под неожиданным углом зрения мы видим в чертах знакомого человека ясно проступающие знаки будущей старости и понимаем, во что превратит его когда-то безжалостное