Красными нитями. Милена Арден

из себя. Подорвавшись с кресла, схватил супругу за плечи, усаживая ее перед собой на письменный стол.

      –Чё те надо, Вика? Решила в семью поиграть? Где-то вычитала, что жена должна трахать мужу мозг? Так вот ты опоздала. Двадцать лет назад я бы это стерпел, – остервенело буравя женщину взглядом, смотрел на нее и еще больше заводился.

      –Ты же рушишь нашу семью, Дава, – заныла Вика, глядя на меня и вот-вот намереваясь пустить слезу.

      –Я рушу? А не ты ли часом попутала где лево, а где право и угодила в чужую койку? Чего ты ждала от меня в ответ? Что я буду тебя после этого на руках носить? Что я проглочу это дерьмо, в которое ты меня окунула и буду рогатым оленем ходить?

      –Давид, это было семь лет назад. Все мы порой делаем ошибки, оступаемся. Мало я замаливала перед тобой свои грехи? Неужели ты настолько злопамятен?

      –Я не злопамятен. Просто злой и у меня хорошая память, – безразлично выплевываю я в лицо жене.

      Когда она изменила мне, все сразу пошло под откос. В моей жизни было много предательств, которые я прощал, но ограждал себя от общества, которое может провернуть нечто подобное снова. Когда-то я молодым дураком был и бегал за Викой, влюбленным школьником, решив жениться в восемнадцать лет по большой, мать ее, любви. То со временем мы по очереди спускали эту любовь в унитаз, докатившись до того, что стало просто насрать. А потом, как и полагается, смыть. И вот теперь, все это давно сложно было назвать любовью. Это была привычка и так было удобно нам обоим. И вести себя как семья и по привычке семьей называться, улыбаться на публике, спать в одной постели и время от времени, для галочки выполнять супружеский долг, чтобы удовлетворить свои физические потребности. Хотя, лукавить я не стану, удовлетворить их я мог где угодно, если не было настроения на свою жену.

      –Я скучаю по тебе, Дава. Дети скучают… – засунув куда-то глубоко в задницу свою гордость, страдальчески молвила Вика, не реагируя на боль, что я причинял ей, схватившись за хрупкие плечи.

      –Вот только детей не надо приплетать. Я вообще не пойму, с чего вдруг такие откровения, у тебя ПМС что ли? – скривился я, глядя на Вику.

      –Какая же ты скотина, Кирсанов, – небрежно бросила мне Виктория, отталкивая от себя и покидая кабинет.

      –Какой есть.

      –Давид, ну вот честно скажи, ты там в своем Лондоне был с бабой? – уже задержавшись у двери спросила супруга, глядя на меня каким-то щенячьим взглядом, в котором была надежда услышать отрицательный ответ. И мне стало в какой-то момент ее так жалко и противно от самого себя, что я решил эту надежду оправдать.

      –Нет. Напилась одна, вешалась, оттуда и следы от помады и на шее. Я ее до номера довел. Не применять же к ней силу чтобы отстала, – нагло соврал я. А Вика, с облегчением выдохнула, покинув кабинет, но ничего не ответила мне.

      Я шумно втянул воздух, потирая ладонями уставшие глаза, и собравшись с мыслями, взялся за работу. С корабля, как говорится, на бал. Собрав все нужные документы, я позвонил заказчику.

      –Давид Борисович, Вы с хорошими новостями? Неужели я