Силою громов. Трилогия. Алексей Михайлович Голиков

Тарентский почувствовал тяжесть в теле, его резко бросило в пот, а полумрак в глазах стал расступаться, подобно туману. Действие зелья прекратилось. В нос ударил трупный запах. В ужасе он осмотрелся вокруг. Все перерезанные, когда-то считавшиеся адскими тварями, оказались людьми: мужчинами, женщинами, детьми, стариками. Гнев крестоносцев под действием зелья никого не пощадил. Посмотрев на других рыцарей, Раймунд заметил, что и их рассудок вернулся во здравие от галлюцинаций, но их не охватил ужас от этой чудовищной картины. Крестоносцы ликовали, невзирая на смерть мирных жителей. «Гореть врагам в адском пламени! Слава Богу, Иисусу Христу!» – выкрикивали воины, стоя в крови среди изрубленной плоти.

      Выбежав на улицу, рыцарь Тарентский увидел горящие в огне здания, стены домов в крови, улицы, забитые трупами. В нос ударил, помимо трупной вони, ещё и запах горелой плоти. И так же, как и в соборе, были ликующие от триумфа воины Христа. Бросившись прочь из города, Раймунд побежал той же дорогой, по которой шёл, прорубая проход через орды чудищ. По пути ему встретилось копьё, вбитое им в землю, а на острие оказалась девочка не старше шести лет. «Господи, да как же я мог?!» – с содроганием прошептал рыцарь.

      Выбежав из города, крестоносец, не останавливаясь, помчался в лагерь. Достигнув цели, он направился в шатёр к лекарю.

      Генрих сидел у себя в палатке за столом и вёл какие-то записи. Освещал ему письмена рядом висящий факел. Услышав шаги, он поднял голову и увидел идущего к нему Раймунда Тарентского. Обрадовавшись визиту, лекарь встал, собравшись поприветствовать рыцаря. Но, увидев его взгляд, он заметил что-то неладное. Приблизившись, Раймунд прямой ногой ударил Генриха в грудь так, что тот влетел в сзади стоящий шкаф с флаконами, которые посыпались вниз, разбиваясь о землю. Лекарь упал и с трепетом слушал, что говорил ему рыцарь. Испуг и недоумение Генриха были настолько велики, что всё его тело сковало, а дар речи куда-то исчез. «Что ты натворил, колдун?! Ты нас опоил, отчего в Антиохии была резня небывалых размеров! Чтобы ты не смог поведать секреты варения зелья, я воздам тебе по заслугам! И надеюсь, что в огненной геенне за все получишь сполна…» – сказав это, Раймунд достал кинжал и проткнул Генриху глаза, ослепив его. Пока лекарь вопил от боли, рыцарь взял пальцами его язык и вырезал своим клинком. После Тарентский, обнажив свой меч, поднял его одной рукой над полом. Придавив к деревянному шкафу, он пронзил его в грудь, пригвоздив, и оставил висеть над землёй.

      После казни Раймунд встал и направился прочь.

      Год он скитался. Шёл через бескрайние пустыни и поля, плыл через реки и озёра. Вдали на горизонте ему увиделась высокая скала. Он сам не мог объяснить этого, но каким-то образом она его влекла к себе. Своим величием и в то же время таинственностью рыцаря манил утёс. Подойдя, Тарентский решил преодолеть скалу, чтобы узнать, какую тайну та хранит на своей вершине.

      Вот он день ползёт, второй. Холод, ветер мучают его. Но, презрев все неудобства, взбирается всё ввысь Раймунд Тарентский.