Весна. Антон Александрович Волошин

он.

      – Проходите, Кручинин! Куда заступаете? – спросил пожилой подполковник, заступающий дежурным по убежищу, хотя лист со списком заступающих на сегодня лежал перед ним на столе.

      – Дежурным по обсерватории, – так же четко ответил Станислав.

      – Хорошо, присаживайтесь, – сказал подполковник, изучая какие-то бумаги.

      Кроме подполковника в аудитории находились всего человек восемь офицеров, которые, видимо, тоже пропустили обследование. Некоторые сидели молча, другие тихо о чем-то разговаривали между собой. Станислав занял место в третьем ряду и стал терпеливо дожидаться инструктажа. Минут через двадцать собралась вся заступающая смена, всего около двух десятков человек, и подполковник начал инструктаж, ничем не отличающийся от тысяч таких же, проводившихся ежедневно из года в год: выдержки из инструкций, указания по поводу того, на что следует обратить особое внимание, приказы командования, требования бдительности и ответственного подхода к несению службы. Станислав выслушал все это в полудреме, никаких новых вводных не было, а обычный инструктаж он, как и все остальные, знал наизусть. Но, порядок есть порядок. Все-таки, они военные, несмотря ни на что.

      «По местам несения службы разойдись!» – прозвучала знакомая команда, и Станислав влился в поток офицеров, потянувшихся к выходу. Пройдя через несколько коридоров, и поднявшись на один уровень вверх, он оказался в шлюзовом отсеке и начал подготовку к выходу на поверхность. Обсерватория находилась за пределами бункера и была построена уже после войны. Станислав вошел в раздевалку, в которой хранились личные скафандры людей, в обязанности которых входил выход на поверхность. Это было квадратное помещение с металлическими шкафами вдоль стен и деревянной скамьей в центре. Вскрыв свою ячейку, он достал скафандр и бегло его осмотрел. Вроде все в порядке. Станислав снял форму, уложил ее в ячейку и переоделся в мягкий теплый комбинезон, плотно облегавший тело, который полагалось носить под скафандром. После этого он подошел к ящику у противоположной стены и извлек из него заряженный аккумулятор и заряженный воздушный баллон. Аккумулятор был необходим для питания сервоприводов ходьбы, а баллон – для дыхания и поддержания нормального давления в герметичном скафандре. Сам скафандр в сборе весил около двухсот килограммов, состоял из гибкого многослойного пластика со свинцовым покрытием, особо уязвимые для радиации органы прикрывались дополнительными свинцовыми пластинами. В целом конструкция представляла собой нечто среднее между доспехами средневекового рыцаря и снаряжением первых водолазов, даже шлем напоминал легендарную трехболтовку. Станиславу скафандр не нравился, если бы ему предложили создать средство защиты и передвижения по поверхности, он снабдил бы его прочным корпусом и поставил на гусеничный ход. Но это были только его личные соображения. Он втиснулся в скафандр, загерметизировал его, поприседал, проверяя сервоприводы, помахал