Опасная прелесть быстрых снов. Сергей Бойко

книксен.

      – Какой вы смешной! Давайте я вам помогу.

      Мария усадила покойника на диван, забрала у него баночки и принялась ловко манипулировать, будто занималась этим всю жизнь, приводя его лицо в божеский вид. Я не мог даже пошевелиться, – такой вдруг на меня напал столбняк.

      В дверь постучали.

      – Открой же, милый! Не видишь, мы заняты?

      Так как я все еще не мог пошевелиться, Мария сама пошла открывать.

      – Ты что делаешь, подлец? – двинулся я на мертвеца.

      – Заткнись! – угрожающе приподнялся мой бывший друг, ухватился за столешницу, и я увидел, как древесина трещит под его пальцами и рассыпается трухой!

      – Там какие-то спрашивают, когда выносить! – весело сообщила моя подружка. – Вы переезжаете, Вольдемар?

      – Да, в некотором роде. Пусть подождут внизу! – приказал покойник, и моя Мария кинулась выполнять.

      Потом она снова попыталась приступить к его лицу, но он недовольно отстранил ее со словами «хватит уже!» и поднялся.

      – Поройся там, в холодильнике, приготовь чего-нибудь перекусить, – снова приказал он, и снова Мария с готовностью удалилась.

      Мы тем временем стащили вниз пустой гроб, Вольдемар накинул на него крышку и выпихнул ногой за дверь, – а там как ждали: дружно застучали молотками, подхватили, засунули в пустой автобус и пыльно укатили в переулок.

      – Венок забыли, – сказал покойник и потрогал черную ленточку с белыми буквами. – «Вольдемару от друзей», – прочитал он. – От тебя, между прочим.

      – Ничего я не покупал, – убито проговорил я.

      – Понимаю. Некогда. Самому пришлось позаботиться. Так! Зови свою кралю. Пойдем прошвырнемся. Скажи ей, у меня день рождения. И без глупостей… дорогой друг!

      Прошвырнулись мы в грязную привокзальную кафешку, где даже чистые салфетки в пластмассовых жирных стаканах казались залапанными и мятыми. Но ничто не могло смутить мою подружку. Она во все глаза пялилась на Вольдемара, а тот был в ударе и щебетал соловьем.

      Мы пили шампанское, сладкое и теплое, закусывая батончиками из сомнительного шоколада, – когда за наш столик подсел болезненного вида молодой человек и уставился на Вольдемара. Покойнику это не понравилось: видно было, как он начинает наливаться злобой, сжимая свои кулачищи, – но тут Мария коснулась его руки, – и грозный мертвяк расслабился и даже улыбнулся. Молодой человек вздохнул неопределенно:

      – А говорили, ты помер, Волик.

      – Ну и что?

      – Так. Ничего. Болею я. Тоже скоро помру.

      – Все там будем! – философски заметил покойник с большой долей лицемерия…

      Из-за климатических условий попойка шла для меня изнурительно. Бутылки появлялись и исчезали с методичностью тренировки, сердце атлетически перегоняло взбухшую кровь. Это был даже не марафон, а бег по кругу. Вольдемар сидел румяный и свежий, как из холодильника. Когда он ушел танцевать с моей подружкой под магнитофонную лень, заведенную для него буфетчиком, больной юноша придвинулся ко мне и тихо проговорил:

      – Население