Мотыльки летят к свету. Марк Ефимович Альперович

это не понравится. Поэтому, я ограничусь одним словом «умница».

      – А я с не меньшим удовольствием поцеловала бы вас, несмотря на то, что это может не понравиться Мише. Но не сделаю это потому, что уверена, что это не понравится Наталии Георгиевне.

      – Но я непременно этим воспользуюсь на твоей с Мишей свадьбе.

      – Вы заставили меня об этом подумать, – смеясь, заметила Люба.

      – Иди, Миша, позови мать, уверен, что мир в семье восстановлен.

      Через пару минут Миша вернулся с Наташей, и та как ни в чем не бывало стала раздавать команды.

      Когда все четверо уселись за стол, и Ефим по привычке готовился произнести тост, Наташа, обращаясь к Любе, вдруг сказала: «Как вы пугающе красивы и умны. Я очень хочу, чтобы мой сын был хотя бы немного похож на вас».

      – Никогда не слышал такого сочетания – пугающе красивы, – удивился Ефим. —Впрочем, ты, Наташа, иногда способна совершать действа, которые не только вызывают войну, но порою принуждают к миру. Я поднимаю первый тост за хозяйку этого дома, за тебя Наташа.

      Вечер прошел прекрасно. После окончания трапезы Люба что-то оживленно обсуждала с Наташей, а Ефим с сыном уселись за шахматы. Потом пили чай с тортом, Ефим рассказывал анекдоты, а Люба прекрасным сопрано исполнила «дывлюсь я на нэбо, тай думку гадаю». Рано утром молодые уехали в Москву. Наташа уехала часом позднее. Перед отъездом она сказала Ефиму: «Какая красавица, и какая умница. Неужели она не даст Мише согласия на брак? Я буду бога просить об этом».

      Ефим реагировал на эти слова хитроватой улыбкой.

      Ефим прилег отдохнуть. Он редко выпивал даже красное сухое вино, и потому быстро заснул. Проснулся он от того, что ему показалось, что его кто-то гладит по лицу и волосам. Он сбросил с себя простыню и сел. Но оказалось, что это не сон. Рядом в халатике полулежала Люба. Халатик не скрывал ее белоснежных грудей. Ее красивые загорелые стройные ноги были обнажены и не скрывались нижним бельем. Ефим внимательно посмотрел на улыбающееся лицо девушки, на ее прекрасные ноги и руки, на бутылку коньяка, на треть опустошенную. Рядом лежал нарезанный лимон, начатая плитка шоколада и две пустые рюмки. Чуть дальше на спинке стула висели женские трусики и бюстгальтер.

      – Кажется, беда пришла в мой дом. Но есть маленькая надежда, что это случайное явление связано только с коньяком.

      – Это слабая надежда – серьезно произнесла Люба.

      – Вылитая мама. И именно ее позиция, которую ты сейчас повторила, и послужила причиной нашего расставания.

      – Время меняет людей, к тому же некоторые из них склонны учитывать ошибки других.

      Я много слышала о тебе от мамы, тогда, когда я еще не была знакома с Мишей. Я откровенно завидовала своей матери в том, что в своей жизни она испытала подобную любовь. Мне неоднократно объяснялись в любви юноши и даже взрослые мужчины, но я никогда не испытывала даже намека на подобные чувства. Встреча с тобою изменила меня настолько, что я сама себя не узнаю. Никогда не думала, что на свете бывают такие мужчины,