Когда миры меняют кожу. Ирина Алексеевна Юсупова

во время полета.

      Тут мне пришла мысль в голову, что это вряд ли способно было нарисовать мое подсознание.

      – Мы скоро будем на месте, – сказала мне она, когда мы пролетели сквозь черную дыру.

      Наши атомарные структуры стали собираться и снова возвращаться в человеческий облик. Все такая же красивая. Моя девушка с синими глазами, цвета неба. Та, с которой мне всегда было так комфортно и хорошо. Я снова ощутил теплоту ее руки. Такую же, каким был ее взгляд, когда она смотрела на меня.

      – Вот моя планета, – сказала она, показывая мне на одну из сфер, – я не знаю, готов ли ты.

      Я сказал, что готов. На ее лице читался страх. Она боялась мне что-то показать.

      Мы стали приближаться к ее планете, довольно медленно, она не спешила.

      Мы прошли несколько слоев газа, спускаясь на ее «Землю». Огненное кольцо, защищавшее эти слои, которое выжигало все на своем пути, никак не задело нас. Мы были невесомой структурой, которая вряд ли существовала и в этой реальности.

      Поверхность была испещрена бьющими вулканами, цвета были настолько разнообразными, такими, какие не позволит увидеть видимый диапазон доступного нашему зрению излучения. Это было нечто невероятное, будто бы я запил кокс лсд и всадил в себя шприц метамфетамина. Все было другим. Она стояла рядом со мной, а я разглядывал, как переливающиеся кристаллы летят над моей головой, а поверхность дышит, будто бы она вся целиком была живой.

      Стагнационное состояние, в котором находится наша планета, в котором мы существуем, не замечая, как все вокруг нас растет и тектонические пласты двигаются с той скоростью, к которой мы привыкли, здесь не имело никакого значения.

      – Я не та, кого ты видишь перед собой, -через выдох сказала она, отрывая меня от изучения. – Я хочу, чтобы ты увидел.

      – Да, конечно, – согласился я.

      Она повела меня за собой. Мы стали врезаться в земную кору, уходя глубже вниз.

      Их народ не мог существовать на поверхности, так я тогда подумал.

      Когда мы опустились вниз, я был поражен. Она подвела меня к слизняку, одному из многих, державших породы, свод одной из пещер. Этот слизняк отличался от всех, он горел тем же самым цветом, которым была ее атомарная структура в тот момент, когда мы летели в космосе.

      – Это я. – сказала она мне.

      Я опешил и отпустил ее руку. Она удивилась. Она посмотрела на свою руку недоуменно, затем на меня. Ее глаза наполнились слезами.

      – Я знала, что ты не примешь меня такой. Зачем же ты тогда со мной? Зачем зовешь меня каждый день? Я проделываю этот путь, чтобы быть с тобой. Мы держим эту планету, мы держим своды этой пещеры, благодаря нам эта планета существует. Когда я отключаюсь, включаются другие и работают за меня в 2 раза больше. Почему? Зачем ты так со мной? Ты ведь сам меня позвал! Я больше не приду!

      – Подожди! – крикнул я. – Ты ведь шутишь?

      – Похоже на то, чтобы я шутила? Уходи, я прошу тебя, уходи! – она махнула рукой и закрыла лицо руками.

      И тут я проснулся. Я подошел к зеркалу, умываясь и рассматривая свое лицо. В