Белый танец. Полина Гриневич

вперед гигантскими шагами. Мы кровь этого движения, его мускулы, его мозг.

      Сидящие в комнате люди слушали его внимательно. Конечно, с его словами нельзя было не согласиться. В их руках были банки и военные заводы, угольные шахты и торговые пароходства. В их руках были люди, армии людей, многие из которых даже не догадывались, кто является хозяином их труда, кому они служат на самом деле.

      – Говоря о мозге, о мыслях, об идеях я отнюдь не преувеличиваю. Вы все, надеюсь, уже прочитали окончательный вариант документа. Нам осталось только утвердить его текст, простая формальность и завтра газеты всех европейских столиц опубликуют его на первой полосе.

      Внимание, с которым ему внимали, могло польстить, но он знал, что эта встреча – простая формальность. Все уже было согласовано, утверждено и не только присутствующими, но и теми, кто часто никак не афишировал свое участие в этом проекте.

      Все было согласовано, но в историю войдут те, кто сейчас здесь, в этом кабинете подпишут Манифест.

      – Господин Гензерих, вы считаете, что сейчас самый удобный момент? Ваша армия разбита, и персы могут двинуться на север, не встречая сопротивления. Знаете ли, они захватили Сицилию за четыре дня.

      О да, банки будут требовать гарантию до последней секунды, даже если у них не будет другого выхода.

      – Именно поэтому, Бартоломео. Именно поэтому. С этим врагом договориться невозможно. Иногда, я даже удивляюсь, как нам удалось получить свой шанс.

      – И все-таки. Армия королевства разгромлена. А после того как вы опубликуете Манифест другие королевства накинутся на вас как загнанные в угол крысы.

      Другие присутствующие не участвовали в беседе, но он понимал, что этот страх, неверие в его силы ощущалось даже в них, в людях, которые вырвали свою власть в сотнях невидимых ежедневных поединков. Выгрызли подобно тем крысам, о которых упомянул итальянец.

      – После того как мы опубликуем Манифест, мы станем сильнее. Люди стремятся к свободе, и мы только провозгласим священным и нормальным, естественным это стремление.

      Арнольд почувствовал, что произносит перед этими людьми слова, которые приберег для других, для другого места и времени.

      – Люди отдадут многое для того чтобы реализовать все свои мечты, все гуманистические принципы о которых лучшие, умнейшие и честнейшие писали десятилетиями. Свобода, равенство, братство в Европе без границ, без таможен, без королей.

      Присутствующие слушали его в молчании и задумчивости. Единственным звуком было постукивание пальцев по крышке стола. Этот промышленник из Саксонии наверняка уже подсчитывал в уме возможные барыши от снятия пошлин и ограничений. И правильно, свободная торговля позволит им объединиться сильнее всевозможных священных союзов.

      – Единая Европа, единое общество.

      – И единая церковь.

      Ричард выступил из-за его спины и одновременно благословил присутствующих жестом дерева. Итальянец досадливо поморщился.

      – Конечно,