Дождь. Первое безумие. Иван Владимирович Конев

Леша быстро проехал его. Потом пришлось побывать в настоящем лабиринте из трещин. Сами они небольшие, так что машина полностью не провалится, но застрять можно. А вытаскивать будет некому, эвакуатор не вызовешь.

      – Как думаешь, та боль и землетрясение из-за метеоритов? Спросила Катя, пока муж объезжал опрокинувшийся микроавтобус.

      – Возможно, уж слишком большой размах для совпадения. Если смогу, то расспрошу брата об этом.

      – Кстати, а ты не пробовал ему позвонить? Спросила Катя и тут же осеклась, поняв глупость сказанного.

      – Я хотел, но не мог. А даже если телефон бы и работал, вышки связи наверняка уничтожены. Электроприборы же вырубились. С этими словами они выехали на Пехотную. И вот тут начались странности. По бокам улицы то и время мерцали тени, похожие на человеческие. Леша предупредил об этом Катю, и та достала из сумки сайгу, подарок от Сани. Положив ее на свои колени, она кивнула и ее муж прибавил газу. И тут они увидели бред. Куча белых людей вместо того что бы спасаться или разгребать завалы гналась за каким-то смуглым парнем размахивая над головой чем попало, одни держали арматуру, другие кирпичи, а третьи дубины. И все они орали.

      – Вам нет места на этой земле! Мы лучше! Смерть всем другим! Затормозив за сгоревшей машиной, Катя произнесла.

      – Что за бред?! Повсюду разрушения, а они решили вспомнить фашизм?! Она была очень возмущена, ведь терпеть не могла расизм, даже в виде простой шутки.

      – Да, согласен. Но помочь мы не чем не сможем ему. Видишь. И муж направил палец на толпу. Те загнали того парнишку в угол здания и воздух разразил крик. А через минуту люди ушли. Оставив после себя лужу крови и изуродованный труп человека.

      – Ладно. Едем отсюда, а то от этой картины у меня мурашки по коже. Проговорил Леша и мазда тронулась с места. Им все чаще стали попадались люди, чьи перекошенные лица выражали лишь ужас и печаль. Кто-то рылся в завалах. Кто-то копался в машинах. А оставшиеся просто сидели и глядели в пустоту. И можно было подумали, что это просто психи из дурки. Но это было бы ошибкой. Через пару метров от горящего автобуса пронеслась толпа таджиков, которые гнались за тремя узбеками. Преследователи орали что-то не понятное и размахивали арматурами. Леша с Катей поняли, что те расисты, гнавшиеся за черным были не одни такие. Леша решил что им вдвоем лучше пока спрятаться в машине. А вдруг они и на нас нападут, мы ведь не таджики, пронеслось у него в голове. Надев повязки, скрывавшие большую часть лица, машина со всей скоростью, которая позволяла дорога, рванул вперед и перед ними предстал конец Пехотной улицы. Но тут опять началось землетрясение. Те дома, что были перекошены, перекосились еще сильнее, а некоторые вовсе рухнули. Там где мы планировали проехать, начали образовываться провалы. Один за другим машины в том месте стали исчезать. А вместо них появился ужасный запах канализации. В этот раз землетрясение продлилось немного меньше,