Осколки сознания. История не одного психического расстройства. Наталия Порывай

Будешь плакать.

      Мне не совсем был понятен этот вопрос, ведь я не претендовала на этого мужчину. И почему я должна буду плакать? Что он хотел этим сказать?

      Но узнать мне суждено не было, его время вышло, да и я все равно не решилась бы спросить. Мы разошлись, чуть не доходя институтского крыльца, на котором он стремительно скрылся, пока я продолжала стоять, чтобы не светиться рядом. Мой же путь лежал до ближайшего метро, которое находилось в шестистах метрах от гранитного ада.

      В районе, где я жила, метро не было, туда ходил старенький трамвайчик третьего маршрута, на котором я обожала ездить. Но сейчас я направлялась на станцию Хрещатик, откуда ходила пешком через улочки и парки на Трухановский остров, где любила сидеть на берегу, глядя на величественные склоны Днепра, на которых виднелись памятники Владимиру Великому и Магдебургскому праву, арка Дружбы народов и Андреевская церковь. Пройдя по Парковому пешеходному мосту на другой берег Днепра, в это время года можно было попасть в абсолютно другой мир – мир природы, в котором люди практически не встречались.

      Я села сразу же за мостом на песок не далеко от кромки берега, обхватила руками согнутые в коленях ноги, и замерла взглядом на спокойных водах Днепра, которые воспел ни один поэт.

      В моей голове крутились вопросы, раздирая мою встречу с педагогом на сотни непонятных фраз. Что его так напугало, когда я спросила, где он живет? Неужели он подумал, что я буду сидеть под его окнами? Или быть может, что я приду к нему домой? Что вообще он обо мне думает и зачем пригласил меня на встречу? Скольких еще студенток он приглашал прогуляться?

      Преподаватели мне всегда казались лицами отчужденными, несоприкасаемыми со студентами вне учебного процесса и абсолютно неразговорчивыми с лицами, не заслуживающими их внимания, т.е. теми же студентами. Этот же человек, вопреки всем моим представлениям, повел себя вне правил. И это еще больше меня пугало.

      9. Сайт

      Я зашла в институт, не снимая своих наушников, в которых Ирина Билык эмоционально передавала историю безответной любви. Это было намного лучше того, что можно было услышать, сними я их, ведь реальность меня пугала. Идя в наушниках, я могла не заметить одногруппников, с которыми нужно было здороваться, я не замечала преподавателей, и это не выглядело признаком плохого тона, ведь все понимали – я в музыке. И я была в ней, даже на парах, сменив большие наушники на маленькие, которые так легко было спрятать под распущенными волосами. Все предметы, где нужно было считать, я посещала только ради отметки в журнале посещаемости, чтобы потом не было проблем во время зачетов и экзаменов, когда придется объяснять причины отсутствия. Но слушать тот бред, что объясняли педагоги, мне совершенно не хотелось. Более того, я могла разобраться и без них. Для того, чтобы решить пример по высшей математике или задачку по экономике, мне нужно было только взглянуть пару минут в учебник, после чего решение легко поддавалось. Поэтому я тратила свое время на зарисовки или записи в тетрадке,