Кир-завоеватель. Владимир Ераносян

не эллин, ты – недочеловек, отринутый богами, лжепрорицатель, – оскорбил Эзопа Лакрин.

      – То же услышал иудейский пророк по имени Иеремия, когда предостерегал народ своей страны от бунта против Навуходоносора. За это брошен был в застенки как изменник. И с болью в сердце он воспринял весть о разрушении храма их Бога, которого он искренне любил, как я богов Эллады. В итоге – в рабстве иудеи у Вавилона. И фараон Египта им не пособил. И ионийцам Спарта – не помощник, а подстрекатель! Восстанем если, то все сгинем.

      – Что мелет твой язык бесстыдный?! Ты Спарту смеешь обвинять в бездействии? – прервал Лакрин.

      – Да не в бездействии, а в отсутствии возможности. Свои у вас дела, застряли в распрях вы за гегемонию с другими полисами в Аттике и Беотии.

      – С этим человеком спорить бесполезно! – выразил свое веское слово спартанский эфор. – Достаточно взглянуть на него, и станет всем понятно, что отвергнут он богами. А значит и народом должен быть презрен. Коль он осужден самими Дельфами, его действительно следует доставить в святилище Аполлона. Пусть оракул решит судьбу этого бывшего раба, возомнившего себя прорицателем!

      Когда стражники силой уводили Эзопа, поэт вырывался и кричал:

      – Неправда, что отвергнут я богами! Они не наделяют даром слова и разума изгоев. И смерть подарят мне такую, что стану я бессмертным! Только бессмертный может мстить после своей кончины!

      Лакрин продолжил:

      – Он сумасшедший, забудем же о нем. Приступим к обсуждению насущных дел. Нам следует готовиться к выступлению на Сарды! Пока у них разброд, наведаемся в гости!

      – Поздно! Они пожаловали к нам! – Вбежавший в собрание начальник стражи принес дурные вести. Со смотровой башни заметили приближение крупного войска. Все побежали на парапет крепостного вала.

      У стен Фокеи появились персы и мидяне. Разворачивались шатры лагеря. Готовился штурм.

      Глава 19. Спарта не вступит в войну

      – Мне говорили, что он приходит внезапно, но что настолько – я не ожидал, – признался Лакрин, глядя со стены на разворачивающиеся боевые порядки персов и мидян. – И строиться, похоже, кое-как умеют, правда, медленно, но ведь возьмут числом. Немало он племен поставил в строй. Коней, как саранчи в ненастный год. Как умудрился он соединить арменов, персов, мидян, каппадокийцев, из Лидии я вижу воинов, их шлемы напоминают коринфские, только без гребней! Чем их-то соблазнил, ведь только сжег он Креза?! Да, верностью царю и государству не пахнет здесь…

      – А Спарта скоро к нам прибудет? – вместо объяснения спросил аристократ Пиферм, круживший рядом.

      – Зависит все от вас, друзья… – недовольно пробормотал лакедемонянин.

      Этот ответ меньше всего устраивал знать. Она уже начала сомневаться, что вслед за Милетом не признала власть Кира-завоевателя сразу, как только послы персов потребовали дань, равную прежней. Теперь персы захотят «земли и воды» и заберут все! Лучше было уважить «безмозглого Эзопа», который утверждал, что вещает от имени самого Кира Великого…

      – Похоже,