Последние слова знаменитых людей. Константин Душенко

Перед смертью он будто бы произнес:

      – Да, я не скоро забуду эту планету!

      Такому финалу могли бы позавидовать все прочие мистики и фантасты… будь это действительно последние в жизни слова. Но это не так.

      В дневнике Леона Блуа от 7 июля 1899 года записано: «“Ах, мы не скоро забудем эту планету!” – сказал мне однажды вечером Вилье де Лиль-Адан, стоя обеими ногами в холодной грязи, когда мы, кажется, готовы были продать право своего первородства за сытный ужин и тепло очага».

      Людвиг Витгенштейн

      (1889–1951)

      австрийский философ

      В 1914 году Витгенштейн добровольцем пошел на фронт. Он многократно отличился в боях и не расставался с «Кратким изложением Евангелия» Льва Толстого, за что солдаты прозвали его «человеком с Евангелием». Одновременно он делал заметки для труда, опубликованного в 1921 году под заглавием «Логико-философский трактат».

      Эта тоненькая книжка сразу поставила его в ряд классиков философии. Среди знаменитых афоризмов «Трактата» есть и такой: «Смерть – не событие жизни».

      С 1929 года Витгенштейн жил в Англии. 20 лет спустя у него был диагностирован иноперабельный рак. В начале 1950 года Людвиг посетил Вену, где умирала его сестра; до этого трое из пяти его братьев покончили жизнь самоубийством.

      Вернувшись в Кембридж, Витгенштейн поселился в доме своего врача Эдварда Бевана. 25 апреля 1951 года он начал работу над своей последней статьей. 26 апреля был его день рождения – ему исполнилось 62 года. На следующий день он еще вышел на прогулку и закончил статью.

      Вечером ему стало плохо. Всю ночь у его постели дежурила Джоан, жена Бевана. 28 апреля, перед тем как окончательно впасть в забытье, Витгенштейн произнес, обращаясь к Джоан:

      – Скажи им, что у меня была прекрасная жизнь.

      Вольтер

      (1694–1778)

      французский писатель, философ-просветитель

      10 февраля 1778 года 83-летний Вольтер с триумфом вернулся в Париж после двадцати лет изгнания. Он поселился в особняке на улице Ришелье.

      Последние недели жизни великого просветителя протоколировал его секретарь Ваньер. Вскоре после приезда в Париж у Вольтера появились первые признаки смертельной болезни. 28 февраля он продиктовал Ваньеру свой символ веры:

      «Я умираю, преклоняясь перед Богом, любя своих друзей, не испытывая ненависти к врагам и питая отвращение к предрассудку».

      Стоит напомнить, что «предрассудок» у Вольтера – синоним религии с ее догматами и обрядами, а его Бог на христианского совсем не похож.

      Однако без согласия церкви было невозможно достойное погребение. 2 марта Вольтера посетил бывший иезуит Готье, которого Вольтер считал «добрым кретином». В его присутствии Вольтер подписал краткую декларацию: что он желает умереть в католической религии, в которой был рожден, и просит прощения у Бога и Церкви, если в чем-либо виноват перед ними.

      От причащения Вольтер отказался, сказав: «Отче, обратите внимание, что я харкаю кровью; не станем смешивать