Сеть Алисы. Кейт Куинн

снять…

      – Весьма сожалею, юная леди.

      Я разглядывала цепочку его карманных часов, его пухлые руки и жидкие волосы, сквозь которые просвечивала плешь. А он уже не смотрел на меня, но, взявшись за ведомость, опять принялся вписывать и вычеркивать цифры.

      Конечно, я поступила по-детски, когда, перегнувшись через стол, выхватила у него листок и пробежала по нему взглядом. Прежде чем клерк успел возмутиться, я взяла со стола огрызок карандаша, перечеркнула неверные подсчеты и вписала правильные.

      – Вы потеряли четверть процента. – Я оттолкнула от себя бумагу. – Потому-то баланс не сходился. Можете проверить на арифмометре. Поскольку в денежных делах мне веры нет.

      Улыбка клерка угасла. Я встала, вскинула подбородок максимально высоко и вихрем вылетела на улицу. Мои кровные деньги. Не только доставшиеся по наследству, но и честно заработанные. Однако без чужого позволения я не могу получить ни гроша. От такой несправедливости я скрежетала зубами, но не сказать, что сильно удивилась.

      На всякий случай у меня был запасной план.

      Финн покосился на меня, когда я плюхнулась на сиденье и хлопнула дверцей, защемив половину своей юбки.

      – Вы меня извините, но вид у вас слегка непрезентабельный, – сказала я, вновь открыв дверцу и подобрав подол. – Вы вправду неряха, мистер Килгор, или просто не любите бриться?

      Он закрыл потрепанную книжку, которую читал.

      – Понемногу того и другого.

      – Ладно. Мне нужен ломбард. Такой, где девушку не станут изводить вопросами об ее закладе.

      Секунду подумав, Килгор отъехал от тротуара.

      Моя американская бабушка оставила мне деньги на счете. У моей французской бабушки было великолепное жемчужное ожерелье в две нитки, которые перед смертью она разделила. «Одно колье малышке Шарлотте, а другое красавице Розе! Я хотела поделить ожерелье между дочерьми, но обе ваши маменьки сделали губы куриной жопкой, – сказала она со своей обычной прямотой, и мы смущенно захихикали. – Так что, душеньки, наденете этот жемчуг на свои свадьбы и вспомните меня».

      Я вспоминала ее, ощупывая в сумочке роскошную жемчужную нитку. Слава богу, французская бабушка умерла задолго до того, как над ее любимым Парижем взвилась свастика. Прости меня, бабуля, – мысленно сказала я. – Выбора нет. Распорядиться своими сбережениями не получилось, но я могу распорядиться своим жемчугом. Мать всерьез собиралась после Процедуры потащить меня в Париж, накупить мне новых нарядов и нанести визиты старым знакомым, дабы всем стало ясно: мы не бежим от скандала, но совершаем вояж по Европе. Отсюда и жемчуг.

      Финн подъехал к ломбарду. Напоследок взглянув на крупные матовые бусины и квадратик изумруда, служивший застежкой, я вошла внутрь и, шлепнув жемчуг на прилавок, спросила:

      – Сколько предложите?

      – Вам придется подождать, мисс, – равнодушно сказал хозяин, хотя глаза его блеснули. – Я должен закончить важное дело.

      – Обычный трюк, – шепнул Финн, который на сей раз