Ежевичное вино. Джоанн Харрис

[16] Я так думаю, мы, значится, почти что родичи.

      Его акцент был непривычным, сбивал с толку, и Джей недоуменно таращился на старика. Джо, усмехаясь, покачал головой.

      – Ты не знал, что тебя назвали в честь яблока? Вкусного, красного американского яблока. Очень сочного. У меня растет молодая яблонька, вон там. – Он дернул головой в сторону задворок. – Но пока ей малехо не по себе. Небось, нужно время, чтоб прижиться. Джей продолжал наблюдать за ним со всей настороженностью и цинизмом двенадцати лет, готовый заметить даже легкую фальшь.

      – Можно подумать, у них есть чувства.

      Джо поглядел на него.

      – Разумеется, есть. Как и у всего, чего растет.

      Мальчик завороженно следил за крутящимися лезвиями овощерезки. Воронка брыкалась и ревела в руках Джо, плюясь ошметками белой, розовой, голубой и желтой плоти.

      – Что ты делаешь?

      – А по-твоему, чего? – Старик указал подбородком на картонную коробку под стеной, которая их разделяла. – Передай-ка мне вон те пьяблоки.

      – Пьяблоки?

      Небрежный нетерпеливый жест в сторону коробки:

      – Да-да, вон те.

      Джей глянул вниз. Прыгать было невысоко, от силы футов пять, но сад огорожен, только чахлые кусты да рельсы в глубине, а городское воспитание научило мальчика не доверять незнакомцам. Джо усмехнулся.

      – Не укушу, не бойся, – мягко сказал он.

      Разозлившись, Джей спрыгнул в сад.

      Пьяблоки были длинными, красными и странно заостренными с одного конца. Одно или два лопнули, когда Джо их выкапывал, обнаженная мякоть на солнце казалась тропически розовой. Мальчик слегка шатался под тяжестью коробки.

      – Смотри под ноги, – велел Джо. – Не урони. А то помнутся.

      – Но это всего лишь картошка.

      – Ага, – кивнул Джо, не отрывая глаз от своей овощерезки.

      – А мне показалось, ты назвал их яблоками или как-то похоже.

      – Пьяблоки. Корешки. Кругляшки. Пом-де-теры.[17]

      – На вид ничего такого особенного, – заметил Джей.

      Джо покачал головой и принялся скармливать корнеплоды овощерезке. Они пахли сладковато, как папайя.

      – Я привез их домой из Южной Америки после войны, – сказал он. – Вырастил из семян прям тут, в саду. Пять лет угробил на то, чтоб земля им понравилась. Для жарки расти «Кинг Эдвард». Для салатов – «Шарлотту» или «Джерси». Хошь чипсов – выбирай «Марис пайпер». Но эта, – он подобрал картофелину, почерневшим пальцем любовно потер розоватую кожуру, – старше Нью-Йорка, такая древняя, что у нее даже нету английского имени. Семена дороже золотой пыли. Это не просто картофелины, сынок. Это кусочки утраченного времени, когда люди еще верили в волшебство и половины мира не было на картах. Из такого чипсы не варганят. – Он снова покачал головой, в глазах под толстыми седыми бровями плескался смех. – Это мои «Особые».

      Джей внимательно смотрел на него, не понимая, свихнулся старик или просто шутит.

      – И что же ты из них делаешь? – наконец спросил он.

      Джо

17

Искаж. фр. pommes de terre (досл, «земляные яблоки») картофель.