С любовью в сердце. Великие острова. Лилия Феникс

на пятнадцать минут, – улыбнулся он

      – Так и есть, – ответила ему девушка и тоже улыбнулась, – когда я вернусь, прожив здесь целый месяц, я внезапно осознаю, что они прошли всего за несколько минут. Невероятное чувство, правда. Как-будто мне подвластно само время.

      Эльф слегка посерьезнел.

      – Время никому не подвластно. Даже рожденным на Сатурне, – он взглянул на девушку: – Месяц – это месяц. И ничего с этим не поделать. Как и где его не проживи. Он не повторится, не вернется. Время – самый ценный дар.

      – Да, – улыбка ушла и с её лица. – Я понимаю.

      Эльф слегка кивнул. Лучи по-прежнему играли с яблоком и Мерилин его отпустила. Она покатилось, переливаясь в лучах, и медленно опустилось в воду.

      – Ты говорил, что был у Элиоса ночью.

      – Он выращивает яблони. Новый сорт. Сказал, что эти будут экстрамолодильными.

      – Сколько же у него теперь яблонь?

      – Если посчитать все, то несколько десятков тысяч. Он заполнил ими весь Нельтский полуостров.

      – А интересует его только одно дерево.

      – Да. Я привозил ему семена семь раз, но ни одно так и не дало даже ростка. Он теперь называет свой остров и сад Авалонским, а замок – Авалоном. Но мы то знаем, что настоящий Авалон находится здесь.

      Мерилин улыбнулась.

      – И ему достаточно всего одного такого дерева.

      – Это больше, чем дерево. И мы все понимаем это, – немного подумав, он добавил: – Элиос сажал семена даже в волшебный лес Броселианд. Каких только деревьев и каких только созданий там нет. Но это Древо в этом мире только одно. И оно само решает, где ему быть.

      Девушка задумчиво облокотилась на ствол древа. Слышалось пение птиц, журчала вода. И вокруг царили умиротворение и покой.

      – Не хочу обратно, – внезапно сказала Мерилин, – ни через пару месяцев, ни через год. Вообще никогда.

      Эльф взглянул на неё с жалостью.

      – Я не удостоился чести посетить Великие острова. Но всё, что я слышал о них от твоих родителей…

      – Я знаю, что им там нравилось, – бросила девушка. И резко отодвинулась от древа.

      – Понимаю… – промолвил эльф.

      Упоминание о родителях мгновенно унесло из сердца Мерилин весь её покой. Оно, как и всегда, в эти минуты, до боли сжалось и стало бешено стучать. Уже прошло столько лет, как их не стало. Много чего прошло. Но не боль. И не тоска по ним. Эти чувства почти никогда её не оставляли. И лишь здесь, в этом лесу, на этом берегу, в доме, где когда-то они жили, Мерилин хоть ненадолго, но ощущала радость. Теперь же она, благодаря неудачной фразе её спутника эльфа, внезапно померкла. И даже золотое древо Жизни не могло ей помочь.

      Девушка поднялась, эльф последовал за ней. И они оба покинув островок и прошагав по мосту, скрылись в чаще.

      Вернувшись в замок, Мерилин искупалась и переоделась. Вместо черного костюма, она надела длинное нежно-голубое платье. На обратном пути до замка, эльф предупредил её, что Алессан организовал