Олежкины истории. Повести и рассказы. Александр Николаевич Лышков

там найдётся что-нибудь лёгкое – щепка или кусочек древесной коры, что можно использовать хотя бы в качестве основы для самого незатейливого плавучего средства. И потом поколдовать с ним и придать ему форму кораблика. Он ещё никогда ничего не пускал по воде, но ему нестерпимо хочется сделать это именно сейчас. Но вокруг, как назло, ничего подходящего нет.

      Под скамейкой что-то блеснуло. Ух ты, неужели монета? Нет, всего лишь бутылочная пробка. А жаль. Будь монета, он бы знал, как с ней поступить, чтобы не повторить своей прошлогодней ошибки. Какой ошибки? А вот такой.

      В начале минувшей зимы он нашёл здесь, под этой самой скамейкой, целую пригоршню монет, вмёрзших в наледь. В основном это было серебро, как выражаются старшие. Хотя попалось и несколько медяков. Он быстро выковырял монеты из ледяных оков – и в этом ему помогли снегурки. Олежка взял их с собой на всякий случай, но лёд на прудике оказался ещё тонким. И – надо же – пригодились! Воодушевлённый, он помчался домой показывать свою находку брату.

      У брата уже была маленькая копилка, в которую он складывал сдачу от школьных завтраков. Хотя копилкой её было трудно назвать – это была глухая алюминиевая трубка-пенал с завинчивающейся пробкой. Несмотря на кажущуюся узость её отверстия, в неё свободно проходили не только гривенники и пятиалтынные (ему ужасно нравилось это слово: так называла пятнадцатикопеечные монеты бабуля) но даже пятаки, и она приятно позвякивала при потряхивании, даже если там находилась всего лишь пара монет.

      Брат оценил находку – он не скопил бы столько и за полгода. Олежка великодушно протянул ему монеты, чтобы он сложил их в этот пенал. Впрочем, великодушие было вынужденным – своей копилки у него никогда не было.

      Выбирать, на что можно потратить это «состояние», долго им не пришлось. Конечно же, на мороженое! Но на дворе была зима, а где в эту пору его сыщешь? Разве что в «Мороженице» на Невском. У них была традиция – заходить в это кафе всей семьёй перед тем, как сесть в поезд и отправиться в отпуск на Кавказ.

      Подсчитав содержимое пенала, брат сказал, что им хватит на пять, если не на шесть шариков с сиропом, и ещё на два стакана газировки. Но Ленинград далеко, и там его им купят родители, а здесь они сами себе хозяева. Поэтому было решено дождаться весны, когда мороженое начнут продавать в уличных киосках, и тогда уже накупить себе эскимо и пломбира. По их прикидкам, это удовольствие можно было бы растянуть не меньше, чем на неделю. Но их ждало горькое разочарование.

      Наступил новый год, и вместе с ним случилась какая-то странная деноминация. Это новое слово сразу стало модным, и в первое время взрослые произносили его даже с некоторым воодушевлением. Олежка отнёсся к нему с насторожённостью: в этом слове ему сразу же послышалось нечто «демоническое». Каково же было его удивление, когда через несколько дней его предчувствия оправдались. Потому что деноминация означала