Петербургская вольница. Сборник стихов. Георгий Скрипкин

версту.

      И целовал любовь до дрожи,

      познав ее мечту.

      Напрасно Вьюга завывала,

      пугая молодых.

      Девчонка парня обнимала,

      а он читал ей стих.

      И этот стих затронул душу

      проказницы Зимы.

      Она сказала – Вьюга, слушай

      и больше не шуми.

      Девиз российских биатлонистов

      Бежать, стрелять и побеждать —

      таков девиз биатлонистов.

      Даешь победу только чисто,

      иное будем отвергать.

      И не впервой нам убегать,

      когда соперник дышит в спину.

      Нельзя бежать наполовину,

      ведь мы не вправе отступать.

      Нам не преграда мокрый снег,

      крутые спуски и туманы.

      Вдали рубеж мишенью манит.

      Прицел, стрельба и снова бег.

      И снова снежная лыжня

      с непредсказуемым скольженьем.

      Одно неловкое движенье

      и под ногами целина.

      Но этот способ не для нас

      в российских планах нет паденья.

      Под нашим флагом возрожденье

      и дух командный про запас.

      Примятая могила

      Две гвоздики алеют на примятой могиле.

      Значит, память людская не испита до дна.

      Значит, вешние воды эту память не смыли.

      На надгробии скорбном эта память видна.

      Утешают могилу то промозглая вьюга,

      то доверчивый шелест повзрослевших берез,

      озорные вороны, что летают по кругу,

      да небесные громы заблудившихся гроз.

      Зарастает тропинка, что ведет к изголовью,

      но надежду вселяют два невзрачных цветка,

      да покрытые пылью три начертанных слова

      на усохшем веночке – от родного сынка.

      Юношеская робость

      Мне хочется тебя любить

      любовью кроткой, бесконечной.

      Чтоб чувство нежности испить

      и улететь с тобою в вечность.

      Мне хочется тебя ласкать

      до поглощающей истомы.

      И только счастье в ней искать,

      с которым нынче не знакомы.

      Мне хочется, но не могу

      унять стеснительную робость…

      …Не бойся, милый, помогу,

      ну, обними меня, попробуй.

      Живительный простор

      Российская земля,

      присыпанная снегом.

      Уводит санный путь

      в покои белизны.

      Там правит не мороз,

      а сказочная нега.

      Там снежное тепло

      и радужные сны.

      И я спешу туда,

      вдыхаю полной грудью

      сосновую красу,

      березовый восторг.

      Под дивный снегопад

      душой срастаюсь с Русью

      и сердцем познаю

      живительный простор.

      Моя читающая любовь

      Мой милый очкарик сидит на диване,

      Булгаков пригрелся в руках.

      К Мольеру его откровение манит

      с сомнением в первых строках.

      Доселе