Любовь цыганки. Сьюзан Кинг

гостя, однако возражать не стал.

      Уильям никак не мог справиться с упрямым узлом, а потом, сдавшись, вытащил из ножен, висевших на поясе, кинжал. Мужчина осторожно просунул кончик кинжала между веревкой и руками девушки в лайковых перчатках, целясь режущей кромкой по узлу. В этот момент пленница извернулась, желая заглянуть через плечо, и лезвие чикнуло по ее запястью, а затем скользнуло по его руке, которой он придерживал веревку. Оба вздрогнули, затаив дыхание.

      – Прошу прощения, – тихо произнес Уильям.

      Лезвие полоснуло по веревке. Он освободил ей руки. Девушка прикрыла правой ладонью левое запястье. Заметив на нем кровь, Уильям схватил пленницу за руку, чтобы осмотреть ранку. Девушка вырывалась, однако у мужчины была крепкая хватка.

      – Позвольте посмотреть, – произнес он, отворачивая край перчатки на руке.

      Небольшой порез на запястье. Его собственная рука саднила в месте царапины. Обе ранки соприкоснулись. Их кровь смешалась. Мужчина стер капельки их крови большим пальцем.

      Девушка глядела на него широко открытыми глазами. В них, кажется, застыл страх. Резко выдернув руку, девушка опустилась на колени и начала стягивать перчатку с правой руки.

      Дочь очень осторожно раздвинула слипшиеся волосы на голове отца, чтобы осмотреть рану. Потом она обратилась к Уильяму.

      – Мне нужна тряпица для перевязки. Можно использовать ту, что служила кляпом.

      Мужчина протянул ей полоску материи, и дочь обмотала ею рану на голове отца.

      Уильям повернулся к одному из стражников и распорядился:

      – Принеси воды.

      Масгрейв скривился, но вмешиваться не стал. Спустя пару минут стражник вернулся с протекающим деревянным ведром с водой. Уильям принял ведро из рук стражника и поставил его рядом с девушкой.

      Смочив ткань, дочь обмыла отцу голову и отерла лицо. Когда Армстронг застонал и пошевелился, девушка напоила его, зачерпнув воду правой рукой.

      – Пап, тише… Вот так…

      Девушка принялась менять повязку на его голове. От внимания Уильяма не укрылось, как неуклюже двигает она своей сжатой в кулак левой рукой, которая оставалась в перчатке. Он подумал, что она, возможно, повредила эту руку во время набега, вот только боли девушка, похоже, не испытывала.

      Наконец Армстронг приподнялся и сел, прислонившись спиной к стене.

      – Чертова голова, – проворчал он. – Дьявольски болит… Где мы, дочка?

      – В английской темнице… у самого Масгрейва, – ответила девушка.

      Держась рукой за его плечо, она присела рядом, поджав под себя ноги.

      – Как насчет того, чтобы заплатить за угнанных лошадей? – приблизившись к ним, спросил Масгрейв. – Арчи, скажи, скольких вы угнали? Мои люди доложили, что из конюшни пропали четыре лошади. Замок был взломан. Потом, правда, пара лошадей нашлась. Но такого вдвоем с девчонкой не натворишь. Где остальные?

      – Кто именно? – потирая лоб, спросил Арчи.

      – Остальные мои лошади, – уточнил Масгрейв. – Ведь это вы их угнали?

      – Лошади…