Изнанка. Сергей Палий

Адаптируется. А общество, в свою очередь, принимает его условия. С-пространство, на самом деле, очень похоже на наш реальный мир. Только вот наяву ты не ограничена рамками сценария. Тут – ограничена. Пусть не одна, но тысячи придуманных моделей расчертили границы, приемлемые для большинства людей. И нарушить их не дано... Так было много лет.

      Сти слушала мужичонку, и чувство неясной тревоги крепло в ее груди, медленно пережимая аорту.

      – Каждый мир, милая Кристина, рано или поздно приходит к рубежу, когда люди уже не в состоянии управлять им. Тогда он сам себя начинает менять. Тем или иным способом. В нашем случае – наделяет некоторых личностей феноменальными...

      Догадка внезапно вспухла колючим комком, и слова вылетели сами собой:

      – Значит, все это... – Сти неопределенно взмахнула руками. – Все это... не прописано ни в одном сценарии?

      Сухонький Всеволод молча смотрел на нее. Не двигался ни один мускул на его худощавом лице. Казалось, он даже не дышал.

      – Но как же мы смогли сюда попасть? – не дождавшись ответа, вскрикнула она. – Ведь люди не могут вылезать за рамки написанного!

      – Теперь могут, – совсем тихо пискнул мужичонка и прошептал что-то на непонятном языке. Сти не обратила на это внимания.

      – Все?

      – Не все, Кристина, не все. Некоторые, их очень мало. Семь-восемь десятков, быть может, на всей Земле, от силы – сотня.

      – Я... могу?

      Всеволод снова не ответил. Теперь это было лишнее.

      – То есть вокруг находится то, что С-пространство создало само? До... домыслило?

      – Ну, домыслило, положим, сказано громко. Скорее, неосознанно сконструировало. Вселенная, галактика, измерение, мир – они не могут быть разумны. Лишь живут и развиваются по... как бы сказать... по удобным им законам.

      Сти усмехнулась:

      – А мы, значится, палочки и колбочки.

      – Вот этого, милая Кристина, я не знаю.

      – Ладно. В общих чертах ясно. Но по какому принципу пространство отбирает... феноменов?

      – Мы называем их сшизами.

      – Кто это «мы»?

      Он промолчал.

      – Ну хорошо. Кого вы называете схи... как там правильно?

      – Сшизами. Тех, кто независим от клавиатуры сценаристов.

      – Почему?

      – Долгая история. В двух словах – они больны шизофренией. Только во сне.

      – Так я и знала!

      Всеволод снова принялся покряхтывать, перекатывая ломик из одной ладошки в другую.

      – Да не психичка ты, не суетись. Здесь совсем другие механизмы. Просто именно это название больше всего по смыслу подходило. А насчет принципа отбора... Понятия не имею. Пути С-пространства, как говорится... В общем, понятно.

      – Ничего мне не понятно.

      – Терпение, милая Кристина, терпение.

      – Только эта свалка существует за пределами прописанных вещей? – спросила Сти, игнорируя менторский тон мужичка.

      – Отчего же? Многое, наверное, существует. Что мы можем об этом знать? Мизер. Куда-нибудь да успеем заглянуть, а пространство-то огромно. Ох как огромно, Кристина...

      –