Скиталец. Родники богов. Василий Баранов

за два торта. Надо что-то делать. Он подошел к солдатику, который приветствовал его.

      – Я тут это…. – Начал сладкоежка.

      – Комнату что ли забыли, какая. – Мальчишка недавно заехал в номер, мог и забыть.

      – Нет. А у тебя у тебя чайник есть? – Чего долго тянуть, сразу к делу.

      – Не положено. – Чайник был, но они его прятали.

      – А давай…. Давай, съедим торт. – Надо поделиться. Тамерлан, Тимур Гурген, меч справедливости благодаря умению разделить добычу от набегов на караваны и своему уму стал повелителем империи.

      – Торт? – Это меняло дело.

      – Ага.

      – А ты что у себя в комнате не можешь съесть? – Лучше спросить. Вдруг потом мальчишка отцу расскажет. Объясняй потом, угостили.

      – Роман, папка, ругаться будет. Да мне нельзя столько. – Приходится объяснять.

      – Ты бы с кем-нибудь поделился. – Все же стоит попробовать отговорить мальчишку делиться с вахтенным.

      – Вот я с тобой хочу поделиться. – Флай не был жадным. Прижимистым.

      Флай прошел за стойку к солдату и начал развязывать свои коробки.

      – Сейчас мы один порежем и съедим. Чтобы папка не узнал. – Последняя фраза, как заклинание. Чур меня.

      – А папка это кто? – По приказу какого генерала парня допустили в воинскую часть.

      – Рома.

      – Это тот, который на костыле? – Догадался Гриша.

      – Он. Ты ему только не говори, а то он, вообще, доктору скажет. – В голосе жалость к самому себе.

      – Тебе, что доктор запретил? – Такое бывает. Врачи многое запрещают.

      – Доктор, говорит, что у меня живот заболит. А он у меня не заболеет. Доктор мне обещал клизму поставить. – Пал Палыч полагал себя, и справедливо, лучшим специалистом по здоровью драконов.

      – Ну, если так. Давай, я не откажусь. Главное, чтобы кто не увидел. – У Гриши на то были свои причины.

      Флай открыл коробку с тортиком. Откуда-то достал ножичек. Порезал торт.

      – Тебе кусочек. Это мне, Флаичке. – Сколько нежности в последнем слове. Возлюби ближнего своего, как себя. А зачем любить ближнего? Пусть сам себя любит.

      – Кому? – Гриша не понял о ком речь.

      – Мне, Флаю. А тебя как зовут? – Сейчас и познакомимся.

      – Гришкой. – Поведал солдат военную тайну.

      – Вот это Гришке. Так, вот еще. – Флай делил торт.

      Гришка ел торт. Флай просто с неописуемой быстротой поглощал куски сладости.

      – Слушай, у тебя действительно живот может заболеть. Как ты можешь столько съесть? – И сам набивал рот этой стряпней.

      – Могу. Главное, чтоб никто не видел. Они меня ругают. – Весь измазался кремом. И что? В фильмах бойцы с тяжелой раной, измазанные кровью, бросаются на врага. А на торт смогут? Флай может.

      – Ты сладкоежка, однако. А что твой папка генерал? – Момент истины. Узнать звание Романа.

      – Нет. Он Роман. – Роман, гордое имя. Тут звания не нужны. Древний Бог, такое звание есть. Генералиссимусов было несколько.