Доктор Трупичкина. Сергей К. Данилов

Ольга Васильевна вручила её Игорю Николаевичу лично, а всех прочих регистраторов мигом, как мух сквозняком, сдуло на противоположную сторону длинной чулком комнаты со шкафами, чтобы коллеге не так стыдно было делать предложение мужчине. Меж шкафов поразбежались, спрятались, растворились, все в деле, карточки ищут, между собой переговариваются громогласно, всем недосуг, никто ничего не слышит и не видит, что там, у дверей творится. Выгорит? Не выгорит?

      Отступать некуда, коллектив изо всех сил содействует, вот регистраторша справилась с омертвевшим опять было языком, откашлялась и молвила:

      – Игорь Николаевич, у меня тут организовался лишний билет в театр на завтра, подруга не может пойти, не составите компанию?

      «Попался! – остолбенел от такой наглости глазник. – Влип! Приехали. Если я пойду с ней в театр, всё жизненное наслаждение исчезнет завтра же, да нет – сегодня, растрезвонят по всем этажам: знаете новость? Игорь Николаевич наш преподобный с Ольгой Васильевной в театр намылились, спектакль про любовь смотреть. Ага, полугода не прошло… ага… все они мужчины из одного теста сделаны! А как хорошо прежде смотрела, как смотрела! Залюбуешься! Да, красивая женщина, теплая, душевная, приятная в общении, отказывать ужасно неудобно. И вот ведь что странно – пойдёшь с ней завтра в театр, ну что здесь такого особенного? Да ничего, ерунда, тривиальный культпоход, но в результате придётся через некоторое время на ней жениться, и она про то знает, и я, и все прочие остальные, что мигом исчезнут, разбегутся, отвернутся, будто и не было никого и ничего подобного в природе. Чёрт возьми, однако же недолго музыка играла!»

      Он озабоченно наморщил лоб, но вдруг радостно схватил её руку, потряс. У регистраторши сердечко так ввысь и взлетело.

      – Ольга Васильевна, голубушка, ради всего святого, извините, но завтра у меня на весь день ФПК в областной больнице и мединституте по расписанию. А это неизвестно, когда закончится. Может статься, целый день будут лекции читать, плюс на операции заставят присутствовать, когда нас там отпустят – неизвестно, так что, увы, нет, с театром не получится. Кого-нибудь другого сагитируйте, хорошо? Мне, сами понимаете, увы, никак. Простите, голубушка моя.

      Стоит ли говорить, в каком расстроенном состоянии оказалась несчастная Ольга Васильевна, когда за Игорем Николаевичем захлопнулась дверь, а она осталась стоять дура дурой, хлопая длинными красивыми ресницами и сжимая в ладони два театральных билета с безумной силой. Разорвала, швырнула в урну. А если б поведал ей кто в столь ужасающее мгновение, что завтра пойдёт она в театр под ручку с Игорем Николаевичем на спектакль «Любовь к трем апельсинам», не поверила бы ни за что на свете и возражать бы ни словом единым не стала, но в физиономию наглую плюнула точно. Посему, наверное, вещунов среди окружающих коллег не обнаружилось, а в театр Ольга Васильевна, как ни странно, со своим