Красный Яр. Это моя земля. Литературный путеводитель. А. Востокова

просто «эконом», значит, Красноярского государственного4. Это как у монархов – фамилий не спрашивают.

      – Половину нынешних депутатов в лицо знаю. Ух, какие басни сочиняли, чтобы после отбоя в корпус зайти, – заслушаешься. Молодые все, безголовые, – азартно вспоминает тетя Валя общежитие. – Однажды, знаешь, кого чуть ректору не сдала? – подмигивая, называет местного олигарха. – Пакетики чайные, шельмец, продавал. Использованные. Ему откуда-то по импорту привезли, а мы еще и знать не знали, что они на один раз.

      Никого она ректору не сдавала. Куда там. Жалела, кормила. Студенты стали для тети Вали семьей, другой у нее не было. Муж погиб на богучанской трассе в конце семидесятых. Сорок лет тому, а до сих пор горюет. Рассказывать о том, что случилось на суровой зимней дороге, Валентина не любит. Не знает или не хочет. Вместо рассказа замирает на минуту, потом просит быть добрее. Уважает шоферов. Именно так, не водителей, а шоферов. В память о муже, как появилась возможность, села за руль.

      – Ой, мужики смеялись, когда на занятия в ДОСААФ пришла. Тогда совсем не так учили, как сейчас. Машину собирали-разбирали. И чинили сами. Или на Водники ездили, один гараж на весь город. Туда еще попади – по большому блату. Спасибо, из деканата помогали.

      Бывшие студенты бывшей коменде5 помогли купить первые «Жигули».

      – И с нынешней машиной помогли. Да и вообще, грех жаловаться. – Разливает чай по тонким фарфоровым чашкам тетя Валя. – Не забывают. Тот, что пакетиками чайными торговал, теперь богатей, мне именную пенсию сделал. Благодарит, а я, куда деться, не знаю. Он из Минусинска, здесь тогда один-одинешенек, ему аппендицит вырезали еще на первом курсе, прямо из общежития забрали. Я с ним поехала, куда одного-то? Да кто бы ни поехал? Ребенок же совсем. Это он потом с пакетиками-то. Сначала цыпленок-цыпленок, напуганный, голодный.

      Мне смешно и уютно от ее воспоминаний. Британский Андрюша стоически терпит проявления дружбы моей дочери. Настоящий кот: морда по циркулю, невозмутимый, что лондонский Тауэр, только в машине ездить не любит. В этом они с хозяйкой никак не сходятся. Андрюша у Валентины Захаровны появился семь лет назад, когда уехала Мидори.

      – Юна подарила, – вздыхает тетя Валя и гладит мохнатую кучу высокомерия. Ее тонкой руки еле хватает поперек массивной холки Эндрю.

      Юна и Мидори – самая любимая история тети Вали. Рано или поздно любой наш разговор сходится к далекой Мидори, девочке, изменившей Валину жизнь.

      В двухтысячном году в универе на горе открыли Японский центр:

      – Не поймешь, не то клуб, не то библиотека, – в четвертом корпусе внизу, рядом со столовой. Я тогда в главном здании работала, часто в столовой бывала. Ну и подружилась там с японочкой. Славная такая, маленькая, аккуратная. По-русски понимала немного, но старалась выучить. Смешно так, у них же звука «л» нету, так и называла меня Варя-сан. Я ей разрешала. Остальные-то

4

Хочется надеяться, что нынешний большой и блестящий СФУ продолжит традиции Красноярского государственного университета и сохранит ту правильную «клановость», дух братства и – модное слово – комьюнити, каким был наш универ. – Прим. автора.

5

Коменда – сленговое от «комендант общежития». Культовая фигура в жизни любого резидента общаги. От доброго нрава коменды зависело, будут ли удовлетворены базовые студенческие потребности: еда, секс и ночные прогулки.