Всемирная история. Османская империя. Роман Евлоев

конкурентов и явных врагов в части материально-технической базы флота. Впрочем, даже в зените своей средиземноморской славы турки, потомки кочевников, не забывали старую поговорку о том, что Всевышний предназначил им земную твердь, а неверное море – неверным. Постигшая их вскоре череда поражений и стремительный упадок флота послужили печальным подтверждением народной мудрости.

      Новый закон о мореходстве и грамотное переоснащение флота в конце XVII – начале XVIII веков ненадолго вернули туркам надежду на воскрешение былой славы и мощи, но катастрофа в Чесменской битве в 1770 году фатально замедлила развитие османских военно-морских сил. Следующую серьезную попытку восстановить флот полвека спустя предпринял султан Махмуд II – и вновь вмешательство европейской коалиции (Наваринское сражение в 1827 году) свело на нет все усилия турок.

      В конце XIX века империя начала закупать у Англии новейшие корабли, в том числе и броненосцы. Османский флот стал третьим в мире по численности, но тотальная зависимость от иностранной промышленности и недостаток финансирования так и не позволили Порте вновь стать великой морской державой.

      Султанский двор: правительство и кадровая политика

      «Власть в османской державе принадлежит одному человеку. Султан правит один, и все подчиняются ему. Ему принадлежат все доходы, вся земля, все дома и все люди. Одним словом, он – господин, а все остальные – рабы», – докладывал императору Священной Римской империи один из его шпионов при султанском дворе.

      Вседозволенность «счастливых повелителей» упиралась в единственное, но почти непреодолимое ограничение – шариатский закон, согласно которому источником любой власти является Бог. А потому преступать нормы исламского права не дозволялось даже султанам, ничье повеление не могло противоречить шариату. Разумеется, реальная жизнь весьма далека от черно-белого мира религиозных канонов, и султан как верховный правитель всегда мог, подобно Карлу IX[31], попытаться найти в череде запретов удобную лазейку или же обойти закон иным способом. Еще менее строгие ограничения накладывали на возможности османских владык дворцовый протокол и народные традиции.

      В остальном же власть султана была абсолютной. Эта оценка подтверждается уже сводом законов Мехмеда II Завоевателя (Фатиха), в котором тот прямо указывает, что обе ветви власти – и светская, и религиозная – целиком и полностью находятся в руках султана. Именно при Мехмеде II начинает формироваться уклад дворцовой жизни, ее многочисленные ритуалы, а также административное устройство империи. При отце Завоевателя, Мураде II, османские султаны еще не приобрели того грозного, в чем-то и трагического, образа загадочного и недоступного смертным повелителя, «тени Аллаха на земле», к которому впоследствии пришел Фатих. Венгерский путешественник описывает Мурада II как весьма неприметного человека, ни одеждой, ни другими признаками не отличавшегося от собственной свиты: «Я видел его мельком, на

31

Согласно расхожей легенде, чтобы обойти ограничение употреблять в пост мясо, Карл IX, угрожая оружием, заставил священника объявить еду на королевской тарелке рыбой.