Последний рубеж. Роковая ошибка. Найо Марш

и выбросила ее куда-то. А кусачки положила в сарай…

      – А, да, я и забыл, – сказал Фокс.

      – …потом оседлала рыжую кобылу и поехала навстречу смерти. Как-то не вяжется одно с другим. – Аллейн задумчиво потеребил кончик носа. – Не очень правдоподобно. Хотя кто знает, что было на уме у этого бедного создания. Какой она была, Планк?

      – Крупной, – ответил Планк после долгого раздумья.

      – Это понятно. Я имею в виду характер.

      – Ну, если бы она была кобылой, то можно было б сказать, что у нее все время случной сезон, – ответил Планк.

      – Как-то вы странно выражаетесь, сержант, – строго заметил Фокс.

      – Мой сын сказал нечто похожее по смыслу, – подтвердил Аллейн.

      Они вернулись во двор. На полпути к выгону Аллейн остановился и поднял что-то с земли.

      – Кто-то обронил пуговицу. Довольно красивую. С рукава, похоже.

      – А я и не заметил, – удивился Планк.

      – Ее лошади втоптали в грязь.

      – Как зовут ветеринара, Планк? – спросил Аллейн.

      – Блэкер, сэр. Боб Блэкер.

      – Вы видели рану на ноге у лошади?

      – Нет, сэр. Он почти сразу наложил повязку.

      – Придется снять. Позвоните ему, Планк.

      Мистера Блэкера, похоже, взволновала новость, что в конюшне полиция, и он даже не пытался скрыть любопытство.

      – Что-то обнаружили?

      Аллейн спросил, можно ли ему взглянуть на ногу лошади. Блэкер начал было возражать, но больше для проформы, нежели из опасений, что это может навредить лошади. Он отправился в денник к Рыжухе, и там был принят с полной благосклонностью и с доброжелательным равнодушием, с каким животные относятся к ветеринарам.

      – Ну, как поживает наша девочка? – спросил Блэкер.

      На лошади был недоуздок. Блэкер провел ее по двору и вернулся с ней в конюшню.

      – Сейчас уже ничего серьезного? – осторожно предположил Планк.

      Раздувая ноздри, кобыла потянулась к Аллейну.

      – Подержите? – попросил ветеринар.

      Аллейн взялся за недоуздок. Кобыла неуклюже ткнулась в него головой, пустила слюну и не обратила никакого внимания на то, что с ее ноги сняли повязку.

      – Вот, – сказал мистер Блэкер. – Благополучно заживает.

      Вокруг глубокого горизонтального пореза, дюйма на три выше копыта, уже начала отрастать бритая шерсть.

      – Чем нанесена рана? – спросил Аллейн.

      – Не совсем ясно. Были царапины от терна – там ветки примяты, ну, вы сами видели, синяки еще и одна или две царапины, приземлилась-то она на мягкую землю. Я не смог найти ничего, чем мог быть нанесен такой порез. Глубокий, почти до кости. В изгороди не было ничего такого…

      – Что на это скажете? – Аллейн вынул из кармана кусок проволоки, который он отрезал от мотка в каретнике, и приложил его к шраму. – Совпадает?

      – Боже мой! – удивился ветеринар. – Полностью!

      – Спасибо вам большое за помощь, – сказал Аллейн.

      – Рад помочь.