Последний рубеж. Роковая ошибка. Найо Марш

и светскую жизнь он, похоже, любит?

      – Можно и так сказать, – миссис Феррант пожала плечами.

      Настала ее очередь спрашивать, например, хорошо ли месье Аллейн знаком с семейством Фарамондов. Не сказать, чтобы хорошо, но как-то раз они путешествовали вместе. Сын ведь не ожидал, что месье приедет? Нет, конечно, получился сюрприз. До чего же смешное у Рики было выражение лица, когда Аллейн вошел в комнату. Рот раззявлен, глаза круглые. Аллейн очень живо изобразил эту сцену и весело похлопал сына по плечу. Ах, мадам спрашивала про фингал!.. Аллейн переключился с французского на английский и попросил Рики рассказать, что он с собой сотворил в Сен-Пьере. Может, с дурной компанией связался? Рики рассказал басню про железный столб. Проницательные глаза цвета чернослива хитро заблестели, миссис Феррант сказала по-французски что-то вроде «не надо нам тут сказок».

      – Не иначе вы в какой-то переделке побывали, – заметила она. – Вон в рюкзаке вся одежда мокрая, хоть выжимай.

      – Я под дождь попал.

      – Из водорослей? – спросила миссис Феррант, впервые за все время их знакомства хихикнув, и, к раздражению Рики, отец поддержал ее веселость.

      – Да, мадам! – воскликнул Аллейн, заговорщицки глядя на миссис Феррант. – Ох уж эта молодежь!

      Она закивала.

      «Интересно, – подумал Рики, – чем я, по ее мнению, занимался?»

      За морским языком по-дьеппски последовали нежнейший сорбет, сырная тарелка, кофе с коньяком.

      – Последний раз я так изысканно ужинал, когда был в Париже, – воскликнул Аллейн. – Вы непревзойденный кулинар, мадам!

      Разговор шел на двух языках и теперь вращался вокруг мисс Харкнесс и того, что Аллейн с двусмысленной сдержанностью назвал неосторожной верховой ездой.

      Лицо миссис Феррант приняло скорбно-торжественное выражение.

      – Это привело к ужасным последствиям, – признала она.

      Рики тут же вспомнилось искаженное страшной гримасой лицо со стеклянным взглядом.

      Аллейн намекнул, что, возможно, мисс Харкнесс в целом была склонна к безрассудствам. Миссис Феррант подчеркнула, что «к разного рода безрассудствам», и тихонько хмыкнула.

      – Кстати, Рик, – обратился Аллейн к сыну. – Я не говорил, что твой мистер Джонс навестил нас в Лондоне?

      – Правда? – изобразил удивление Рики. – Зачем ему было вас навещать? Хотел маме краски продать?

      – Ну, не продать, а прорекламировать. И некоторые свои работы показать.

      – И что она сказала?

      – Да особо и нечего было сказать.

      Тут наступила очередь миссис Феррант поинтересоваться: разве миссис Аллейн художница, а может быть, даже известная, и не рисует ли сам мистер Аллейн, сюда же он наверняка приехал в отпуск?

      – Нет-нет, – ответил Аллейн. – По делу.

      Он пояснил, что собирается провести несколько дней в Маунтджое, а сюда заехал, пользуясь возможностью навестить сына. Вот уж совпадение, что Рики сейчас в Коуве.

      – Повезло ему! – заключил Аллейн, потом снова похлопал