Айшет. Магия разума. Галина Гончарова

сами решать, кого любить, с кем жить?

      – Решать можно, если знаешь обо всех последствиях своего решения. А ты о них и не догадываешься.

      – Так, может, стоит мне рассказать?

      – Я подумаю. А теперь – иди домой.

      Я даже не шевельнулась, хотя было холодно и неуютно.

      – Мы все равно будем вместе.

      – Может, и так. Но сейчас учти – если поймаю, всю шкуру со спины спущу.

      Я удивленно распахнула глаза.

      Папа нас почти никогда не бил. Несколько раз, да, но переживал сильнее нас с Корсом. А тут вдруг…

      – За что? Просто за встречу с любимым? Папа!

      – Шани, ты не знаешь, чем рискуешь.

      Не знаю! И кто в этом виноват?

      – Так расскажите!

      – Иди. Домой.

      Я посмотрела на графитовые облака, которые клубились вокруг отца, и поняла, что ничего-то тут не получится. Вот в эту минуту – не получится.

      – Мих… придет?

      – А вот это не твое дело.

      Мне оставалось только скрипнуть зубами, развернуться и отправиться домой.

      Чтобы наткнуться дома на мамин взгляд. Грустный, укоризненный…

      Не подействовало! Вот ни разу!

      Я встретила мамин взгляд, не отводя глаз. И неизвестно, чем бы кончилось наше противостояние, но проснулся, загремел пятками по половицам Корс, и мы одновременно отвернулись.

      – Доброе утро!

      И улыбка. Широкая, спокойная улыбка счастливого ребенка.

      Я и сама недавно так улыбалась. Но…

      Почему со мной так поступают? Что происходит?

      Внутри зрела, росла гадюка протеста, свивала холодные чешуйчатые кольца. Недалек тот день, когда она зашипит и ужалит.

* * *

      Мих появился у нас на пороге через три дня.

      Осунувшийся, бледный, серьезный… как же мне хотелось кинуться ему на шею! Сказать, что люблю, что дождусь, что все будет хорошо… даже этого мне не дали!

      Мама была рядом. Покачала головой так, что у меня руки опустились, и сама пошла к парню.

      – Опять заблудились? Дорогу показать?

      Мих покачал головой:

      – Госпожа Ланат, я к вашему мужу. Нет его дома?

      – Скоро будет. – Мама пожала плечами. Кивнула в сторону колоды под навесом, где у нас дрова хранились, предлагая присесть. – Хотите – ждите.

      – Я… можно я пока с Шани поговорю? Пожалуйста?

      Мама ненадолго задумалась. Потом кивнула:

      – При мне – можно.

      – Госпожа Ланат…

      – Не испытывай моего терпения, Мих Лемерт. Айшет – моя дочь.

      Сказано было увесисто. Мих вздохнул – и покорился.

* * *

      Мы не можем ничего. Ни обняться, ни взяться за руки, ни даже сказать то, что накипело в душе.

      Под маминым взглядом у меня язык морозом сковало. Но наши глаза не молчали, нет…

      – Я люблю тебя.

      – Я тебя тоже люблю. Ты подождешь?

      – Я обязательно дождусь. Вот увидишь, мы будем вместе! Мы будем счастливы…

      Кто сказал? Кто ответил?

      Не важно!

      Мы смотрим друг на друга, и Мих буквально светится от любви. Но почему мама глядит с такой грустью?