Айшет. Магия разума. Галина Гончарова

давай поженимся?

      Я аж воздухом подавилась.

      – К-как?

      – Вот так! Давай как к нам холоп приедет, так и поженимся? Бросимся ему в ноги, немного денег у меня есть, уж не откажет.

      – А если твои родители при этом будут? Нас же мигом… по стойлам разведут.

      Мих расправил плечи.

      – Я и сам могу избу поставить! Не ребенок уже! И поле распахать, и семью прокормить, а не по нраву кому, так я и в другую деревню переберусь! Наш барон не самодур какой, а работник я хороший!

      Я медленно кивнула.

      Что ж, и это выход. И ждать долго не придется. Мы не знаем, когда приедет холоп, через месяц или два, но уж всяко до моих семнадцати!

      – Родители разозлятся.

      – И что с того? Погневаются, да и простят.

      – Тогда надо что-то сразу решать с домом. Мих, ты представляешь, как нам будет, если и твои и мои объединятся?

      Мих представил, мрачно сопнул носом.

      – Да, шума будет… Ты права, Шани. Я с Форсом поговорю, он один живет, старый уже, ни сил нет, ни зрения. Предложу ему – мы поженимся и у него поселимся, он за нами свой век доживет, а мы не на улице окажемся. Хоть сразу, хоть потом…

      Я кивнула.

      Идея была хорошая, так в деревне делалось, и не раз.

      Всякое бывало. И болезнь людей выкашивала, и в город дети подавались, так что случалось, старики оставались одни. Вот в таких случаях и разрешал староста подселение молодым семьям.

      Свою выгоду получали обе стороны.

      За стариками ухаживали, приглядывали и без куска хлеба в старости не оставляли, староста следил. А и то сказать, не зарекайся. Мало ли что у тебя в старости будет?

      А молодые получали крышу над головой и более-менее обработанные поля.

      Так и тянулось год за годом.

      – Поговори. Если он твоему отцу сразу не расскажет…

      Мих сопнул носом еще раз.

      – Ладно. Подумаю… уж поверь, без крыши над головой не останемся, найду куда жену привести.

      Я и не сомневалась. От Миха тянуло травянистыми тонами уверенности, решительности. Он взрослел на глазах…

      Мой…

      Надежный, уверенный, спокойный, любимый… мой!

      И я со вздохом прильнула к твердому плечу, купаясь в его любви и даря свою в ответ. Как же хорошо…

* * *

      Теперь мы встречались на бегу. Урывками, тайно…

      Мих обрадовал, что холоп обещался приехать через два месяца. Надо было просто продержаться это время.

      Я и держалась.

      Недооценила родителей.

      Кусочек пергамента лежал на своем обычном месте. Три черточки, на третьей, ближе к началу, точка. Рано утром…

* * *

      Утро в лесу.

      Какое оно – это утро?

      Загадочное.

      Приоткроешь дверь – и выскальзываешь в колдовской мир. Серый, паутинный, пока еще полусонный, чуть заметно поблескивающий капельками росы. Туман клубится меж древесных стволов, обвивает их прихотливыми завитками, льнет, словно верный пес к ногам.

      Трава еще не шуршит – она мокрая, она упруго пригибается под ногами и кажется почти черной.

      До поры.

      Пока не проснется