Грозовой Сумрак. Елена Самойлова

всмотрелся в мое лицо. Я торопливо отвернулась и позволила Ильен увести меня на край поляны, туда, где на расстеленных на земле льняных скатертях хлопотливые хозяйки разложили принесенную из деревни праздничную выпечку в форме солнца, выставили запечатанные пока глиняные кувшины с хмельным медом и наливками. Чуть поодаль, над двумя ямами, наполненными жаркими угольями, запекалась дичь на вертелах, женщины деловито поворачивали тушки уток и зайцев, то и дело отгоняя особо любопытных и шибко голодных расшитыми полотенцами.

      – А скажи мне, сестренка, захватила ли ты с собой свою звонкую флейту? – громко спросила Ильен, принимая из рук красивого ладного охотника в потертой куртке глиняную кружку с хмельным медом. – Сколько раз спеть просили, да без твоей музыки не поется мне что-то.

      – Что сыграть-то? – улыбнулась я, доставая из простого кожаного кошеля на тонком пояске любимый инструмент, своими руками вырезанный из дюжины певучих стебельков.

      – Сыграй балладу о цветке…

      Любимая песня Ильен. Я играла ее столько раз, что кажется, будто мелодия сама звонким ручейком льется из флейты, я же лишь указывала направление этому невидимому потоку. Не магия, но очаровывает и захватывает по-своему, умудряется вплетать в себя и пение ветра в кронах деревьев, и треск дров в ярко горящем костре. Нежная, хрупкая, как коленца речного тростника, музыка, дивную напевность которой лишь подчеркивал сильный, глубокий голос Ильен, в котором нет-нет да чудились отзвуки волчьего воя в разгар зимы.

      Сестра пела о цветке Грааль, о том самом, что содержит в себе животворный сок, дарующий умирающему жизнь, живому – пророческий дар и молодость, а кому-то, кто придет к цветку с чистым сердцем и попросит не за себя – бессмертие. И прекрасен этот цветок, о котором люди думают, как о чаше из рук бога, его стебель наполнен темно-красным, густым, как кровь из отворенной вены, соком, а лепестки хрупки и нежны, как прикосновение ласковых материнских рук. Грааль растет в неприступных скалах, скрывается от глаз недостойных, но может сам показаться людям с чистой душой. В песне говорилось, что лишь раз цветок Грааль дался в руки человеку, тому, кто всем сердцем хотел помочь людям, не оставив ничего для себя. Кровь из Грааля смешалась с кровью человека, и войны были остановлены, болезни отступили, а род людей получил новую жизнь, возможность еще раз начать все заново и исправить содеянные ошибки. Люди запомнили имя Кристаса, того, на чьей крови вырос новый цветок Грааль и кто получил бессмертие, назвали его сыном светлого бога и в память о нем возвели новые святилища…

      Смолк голос Ильен, поющей всегда словно в последний раз, и потому удивительно душевно и искренне. Смолкла моя флейта, лишь эхо несколько секунд повторяло последние ноты. Молчали люди, зачарованные песней, на несколько минут позабывшие о веселье и выпивке – они смотрели на Ильен с восхищением, и только рыжеволосый маг не сводил взгляда с моей флейты, которая оставалась неизменной в любое время года. Ее не могла