Маленькие истории. Рассказы, сказки для взрослых, стихи. Людмила Зайкина

всё же обратила на него внимание и то тогда, когда он оказался лежащим перед ней. Сколько он тогда испытал неприятных чувств. И виной тому был всё тот же Вадька Великанов.

      Это случилось в классе шестом. Был он тогда мал ростом, непослушные волосы неопределённого цвета, из-под которых торчали чуть заострённые уши, за которые его, иногда, называли Эльфом. Что его вовсе и не обижало. Зелёные, будто выгоревшие на солнышке, глаза смотрели на всех удивлённо и безразлично. Не понимая: «… почему к нему так все относятся?» И это его волновало всю жизнь.

      Только тогда в его взгляде появлялся таинственный огонёк, когда он видел Катьку. Была она, по его мнению, самой красивой девчонкой. Чего стоили ямочки на розовых щеках, когда она улыбалась или заразительно хохотала, при этом реснички, словно крылышки бабочки порхали над василькового цвета глазами. При встрече с ней он просто не мог отвести от неё взгляда. Так и случилось по этой причине неловкое положение, в котором он оказался…

      В тот день, когда засмотревшись на Катю, он не заметил, как Вадька, хитро улыбаясь, подставил ему подножку. Он упал к ногам девочки. Тишину тут же нарушил хохот. Ему тогда и так было неловко, стыдно, больно… оказаться лежащим на полу, перед всеми… перед Катей… его любимой…, подняв глаза на стоящую над ним девочку, он увидел, к своему ужасу, как она смеётся вместе со всеми. Вскочил. Убежал…

      После этого случая он сторонился не только мальчишек, но и девчонок.

      *Иван Иванович сложив мусор в мешки, сел на скамейку. Задумчиво смотрел на росшие, в палисаднике, Ирисы.

      В институте он был не самым отстающим студентом. Можно сказать, шёл по успеваемости в середнячках. Учился старательно бухгалтерскому делу. Ну, уж бухгалтером он станет и всем докажет свою уникальность и профессионализм.

      «Они ещё побегают… большинство не пришло на лекцию» – думал он тогда, склонившись над тетрадкой, о сокурсниках.

      И они бегали за ним. Выпрашивали списать конспекты, которые он вёл безотрывно и старательно. И он, конечно, давал. Чувствуя при этом свою значимость, которая заканчивалась, как только ему возвращали тетрадь. Сказав ему:

      – Мерси.

      Тут же забывали о нём. Подшучивали. Но по большему счёту обходили стороной и в свою компанию не брали. Девчонки и вовсе шептались, глядя на него:

      – …кому такой нужен. Ни кожи, ни рожи…

      Но самое обидное было для него то, что сказала мать. И это он пронёс через всю жизнь.

      – … Это у него от нерешительности, – говорила мать отцу, как-то вечером сидя в кресле и с сожалением глядя на Ваню, – хорошо, что не идиот. Хотя, иногда, мне кажется…, – но увидев, как он в тот момент побледнел, замолчала…

      *—Да, – прошептал Иван Иванович: – жизнь мимо прошла. А была ли? Может, существование…

      Неожиданно острая боль пронзила грудь. Скрутила. Бросила на скамейку. Где он и ушёл незаметно из жизни, маленьким, ничем неприметным человеком.

      Истории