Пендервики на улице Гардем. Джинн Бёрдселл

– мамой Джеффри. Миссис Тифтон и сама, конечно, хороша, но Декстер – это такой кошмар, что Джеффри предпочёл учиться в школе-интернате в Бостоне, лишь бы не жить с ним под одной крышей.

      Скай поняла, что пора вступаться за папину честь.

      – Эй, что это вы такое несёте? Ну как можно нашего папу сравнивать с миссис Тифтон?

      Бетти очень старалась уследить за разговором. Но хотя она не меньше сестёр любила Джеффри и не любила Декстера и миссис Тифтон, она никак не могла понять, какое все они имеют отношение к их папе. И к каким-то свиданиям. Честно говоря, у неё сейчас совсем ничего не получалось понять, потому что она очень, очень устала. Она уснула бы не сходя с места, если бы Розалинда рассказала ей наконец вечерний рассказ. Хотя бы малюсенький рассказик. Лучше всего про маму.

      – Розалинда, пожалуйста, – попросила она.

      Но сёстры продолжали спорить.

      – Скай права, – говорила Джейн. – Наш папа никогда не влюбится в какого-нибудь ужасного Декстера – ну, то есть не в Декстера, а в женщину, но такую же ужасную…

      – Ну и что? – Розалинда пожала плечами. – Эта женщина может быть не такой ужасной, как Декстер, и всё равно ужасной.

      – Декстер, Шмекстер, – проворчала Скай. – А я доверяю нашему папе, и точка, понятно? И, кстати, вы обе как будто забыли: это же всё мама придумала, а не кто-нибудь.

      – Я не забыла. Но мама была не права.

      – Розалинда! – изумлённо вскрикнула Джейн. Их мама всегда была права, все сёстры это знали.

      – Да. Она была не права. – Розалинда отвернулась и стала смотреть в окно.

      Ах, как всё это Бетти не нравилось! Ей не нравилось, что Розалинда её как будто не замечает. Не нравились листья, которые упали на пол, и теперь на половине Скай получился беспорядок. А больше всего ей не нравились эти разговоры про то, что мама была не права. Теперь Бетти хотела только одного: вернуться туда, где её ждёт верный Пёс. В свою комнату, в свою кроватку. И если Розалинда не хочет пойти с ней – значит Бетти пойдёт одна. Она потянула за собой красную тележку, но колесо зацепилось за стопку книг. Бетти потянула сильнее, и тогда тележка перевернулась, и поднять её никак не получалось, а слёзы уже текли так сильно, что Скай их сейчас увидит и обзовёт Бетти плаксой… Но тут Розалинда наконец подхватила её на руки, прижала к себе и стала говорить хорошие, ласковые слова.

      – Я только хотела послушать рассказ… – рыдала Бетти, – чтобы лучше спа-ать…

      – Я знаю. – Махнув Скай и Джейн рукой, Розалинда отнесла Бетти в её комнату и уложила в кроватку. Пёс приоткрыл один глаз. Убедившись, что с Бетти всё в порядке, он перевалился на другой бок и опять уснул.

      – Моя тележка… – всхлипнула Бетти, пытаясь втиснуться между разложенными по подушке мягкими игрушками.

      – Я схожу за ней, а потом расскажу тебе вечерний рассказ.

      Но к тому времени, когда Розалинда вернулась с тележкой и припарковала её у комода, Бетти уже спала – так же мирно, как Пёс.

      – Спокойной ночи, Беттик-светик, – прошептала Розалинда, но ушла не сразу, а ещё долго сидела и смотрела