Решит. Лара Шапиро

изучаю жизнь акул,

      Привычки, нравы и повадки?

      А вот как: крикнут «караул!»

      И убегают без оглядки.»

      Tы бежишь, орёшь, за тобой акула на хвосте прыгает – интрига, а не стих.

      Или вот:

      «если взять все эти лужи

      и соединить в одну,

      то получится, что лужа

      моря чёрного не хуже…»

      Представляете, какой, однако, поворот событий! Все мечтают на чёрное море съездить, целый год ждут, деньги копят и не всегда получается, а тут и ехать никуда не надо, достаточно все лужи после дождя собрать и, вуаля, чёрное море под окнами!

      А дальше мы уже выучивались читать сами. И был таинственный поэт АСПУШКИН и луна. Сейчас я уже не помню, что было раньше АСПУШКИН или луна. Но тогда это было просто какое-то магическое заклинание:

      «Сквозь волнистые туманы

      пробирается луна.

      На печальные поляны

      льёт печально свет она».

      И я читала это заклинание луне, зимой, стоя на летней веранде, на холодном полу, босиком, прилипнув носом к окошку и встав на цыпочки, чтобы быть поближе к луне. Читала каждый вечер, перед сном, чтобы луне было не так одиноко там, в чёрном небе. И я выучила все имеющиеся стихи АСПУШКИНА и подвывала их телевизору, в романсах, я была благодарна ему за то, что он тоже любил луну и не оставил её в одиночестве. Правда, АСПУШКИН потом оказался А. С. Пушкиным, но это было уже неважно.

      Ещё он любил пить чай зимой со своей няней-старушкой, когда «буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя». Даже всё время спрашивал: «где же кружка? сердцу будет веселей». У нас тоже зимой постоянно «выла и плакала буря» и я тоже любила пить чай из большой кружки в такие моменты. От этого, действительно, серду делалось веселей, особенно, если чай с малиной или тёртой смородиной.

      я любилa читать сказки своей маленькой сестрёнке. Ей было всего 3 года и сама она пока читать не умела, но ей очень нравились большие лакированные книжки, с красочными картинками. Написаны сказки были тоже людьми весьма примечательными. У одного из них, наверняка, была большая шляпа с огромным шариковым пером, которым он и писал свои сказки. Его так и звали: Шарль Пьеро. Или как-то так. Два других были братья-весельчаки, всё время шутили смеялись, гриммасничали. Их так и прозвали: Братья Гримм.

      Дальше уже было серьёзней. Прочитав всю свою библиотеку, мой любопытный нос был засунут в мамин шкаф. И что я там обнаруживаю?! Шокирующие названия (!): «Горе от ума», «Хождение по мукам», «Как закалялась сталь». Любопытству моему не было предела: ну как от ума может быть горе? как металл может закаляться? Это люди бегают босиком и обливаются водой, зачем железу приписывать человеческие качества? И кого же там мучили и за что?

      Kак я ни пыталась, мне так и не удалось понять кого и за что там мучили. Понравилось только, что в книге были две красивые женщины, с совсем незвучными именами: Катя и Даша. Я любила