Песнь Гнева. Дарья Кадышева

копной вьющихся черных, как ночь, волос покоился золотой венок, имитирующий листья и цветы. Этот венок служил короной для илиарских царей.

      Царь остановился посреди зала. Чистота, величие, свет – вот что хотели воплотить зодчие, когда сооружали тронный зал, огромный и совершенный. Все ослепляло белизной: мраморный пол, колонны, вазы, украшения из слоновой кости. По правую сторону выстроилась ровная аркада, за которой виднелся широкий балкон и открывался вид на город. Напротив вдоль стен расположились изящные скульптуры богов и животных. Возле скульптур в больших горшках, похожих на огромные чаши, цвели растения и цветы. По стенам расходилась мозаика. Но больше всего поражали фрески на высоком потолке под куполом, изображавшие легендарные мифические и реальные сюжеты: битвы богов, падение Рилналора, Regernatr – Возрождение, Великое Восстание, сотворение мира… Это впечатляло.

      Царь опустил голову, перестав разглядывать фрески, на которые он, несмотря на частое посещение тронного зала, смотрел редко. Он удивлялся, насколько можно было погрузиться в свои проблемы, чтобы перестать поднимать голову и восхищаться не только фресками, но и самим солнцем. Хотя, собственно, илиары на солнце смотрели чаще всего – они считали, что бог Илиас сотворил илиаров из лучей солнца и поклонялись пылающему ярком шару, как отдельному божеству.

      Царь поднялся по ступенькам к трону. Массивный, вырезанный из одного из священных камней с Лазуритового гнева, украшенный драгоценными камнями и золотом трон был жутко неудобным. Подлокотники вырезали в форме морды медведя, а спинку украсили изящными символами, которые даровали сидящему на троне мудрость, силу и храбрость. Царь дотронулся до морды медведя и вспомнил свое прозвище. Медведь. И называли его так не только потому, что lafose ferovn, белый медведь, был на гербах и знаменах Китривирии, или потому, что этот же медведь был символом всего царского рода. Он получил это прозвище из-за характера.

      Дометриан присел на трон и подпер лицо кулаком. Посещение Силлогзциума навело его на тяжелые размышления, а когда он услышал имя лутарийского князя, его будто бы что-то обожгло. Он вспомнил, с каким чудовищным усилием пошел на мир с людьми. Вспомнил, как сумел принять мудрое решение, спасшее впоследствии множество жизней его подданных, вместо того, чтобы потерять голову от своих ужасных чувств. Эти воспоминания не лечило ни время, ни вино, они появлялись в его ночных кошмарах и раздумьях, даже в светлые минуты они могли внезапно нахлынуть и ударить в самое сердце.

      Рядом возникла служанка. Дометриан даже не заметил, как она появилась. Тихо приказал принести ему крепкого вина. Девица кивнула и исчезла. Он снова вперил взгляд в пустоту.

      Дометриан Тантал Киргардис, внук Сфенала, родился в середине Тариоры. После смерти своего отца он стал править Китривирией, поначалу не всегда мудро. Его горячность, из-за которой он не простил людям их попытки завоевания островов Маверика, привела к Медной войне. Всю юность он провел в бесконечных походах