Сказочная суматоха. Ольга Гуревич

p>

      Было времечко – не бабой,

      не Ягой была она,

      а девчушкой, доброй, слабой,

      в алом платье, как весна.

      Не нашла к любви дорожки —

      вырос горб, стал нос крючком.

      Тут в избу на курьих ножках,

      бабой став, ушла тайком.

      Став Ягой, топила печку,

      чтоб гостей готовить в ней.

      Стало каменным сердечко.

      На душе ночей черней.

      Гуси-лебеди ей слуги.

      Тёмный лес со всех сторон.

      Стала пугалом округи,

      к малышу врывалась в сон.

      Вот гусей со свистом кличет,

      чтобы сытой спать ей лечь.

      Гуси-лебеди с добычей.

      «Вот тебе мальчонка! В печь!»

      Но пока дрова носила,

      унесла мальца сестра.

      Любит братца – в этом сила,

      потому храбра, быстра.

      Злость в Яге. «Всё надоело!»

      Прогнала Яга гусей.

      Стать хорошей – это дело!

      Всей душой влюбиться! Всей!

      Змей Горыныч повстречался,

      поженились и… – скандал.

      Каждый день с Ягой он дрался.

      Драться – глупо, он не знал.

      Нет любви! Где это диво?

      Испытать любовь бы ей,

      чтоб любить и быть счастливой,

      и с добром встречать гостей.

      Волк шепнул: «Любовь заразна.

      В добром смысле заразись!

      Ты представь себя прекрасной,

      и в такую ты влюбись!

      А потом ищи примеры:

      дом, где любят, ты найди,

      подражай, наполнись верой,

      и любовь зажги в груди.

      Мой совет – Яга-подруга,

      к Стасу ты лети, учись.

      Любят там они друг друга.

      Их примером вдохновись!»

      Нас нет дома, окна настежь.

      На метле влетела к нам.

      Стрелка ей: «Ягашка, здрасьте!

      Не настало время снам.

      Ты досрочно прилетела

      попугать детей во сне.

      И вообще, пугать – не дело!

      Убирайся на метле!»

      Прорвала метла подушку,

      пух как снег покрыл весь зал.

      Вся в «снегу» сидит старушка,

      на неё торшер упал.

      Вновь вскочила и летает.

      Вдруг в плиту влетела. «Ой!»

      Стрелка смотрит, грозно лает:

      «Ты, Яга, кончай быть злой!»

      Лапкой хлоп – плиту закрыла.

      Ей включить духовку – миг.

      «Жарко мне! – Яга завыла. —

      Стыдно мне!» – из печки крик.

      Быстро вспомнила – сама же

      в печь сажала всех гостей.

      Тут сошла с души вся сажа,

      стала доброй до костей.

      Обратилась к Стрелке слёзно:

      «Испечёшь меня сейчас!

      Открывай, не лай ты грозно!

      Слух прошёл – любовь у вас.

      Я секрет любви раскрою —

      и сама смогу любить.

      Перестану быть я злою.

      Не хочу я всем вредить.

      Прилечу во сны я к детям

      не Ягой им на беду —

      вся в весеннем алом цвете

      я принцессой в сон приду!»

      Стрелка вмиг плиту открыла.

      Гостья вылезла скорей,

      улыбнулась Стрелке мило,

      стала вроде как добрей.

      К фотографии на стенке

      подошла Яга тотчас.

      Вдруг дрожат её коленки.

      Я и мама – видит нас.

      В наших лицах много ласки,

      и в глазах у нас любовь.

      Как любить – Яге подсказка.

      Доброта влилась к ней в кровь.

      Я вошёл. Принцесса! Надо ж!

      Взгляд счастливый – яркий свет.

      Я спросил: «Чему вы рады?»

      А красавица в ответ:

      «Взгляд любви твоей – целебный,

      там, на фото, на стене.

      В нём есть свет любви волшебной,

      он любовь зажёг во мне.

      Продолжай любить ты маму,

      ты люби людей, мой друг!

      Свет любви – волшебный самый!

      Исцеляет всех вокруг!»

      Я взглянул на фото тоже:

      я и мама, в лицах свет.

      Свет любви быть магом может!

      «Фея,