Я приснюсь тебе на рассвете. Анастасия Зарецкая

ты!..

      И мы вновь стали смеяться, поэтому ушла я намного позже, чем хотела.

      ***

      То пусто, то густо.

      Об этом я думала одиннадцатого июля, когда ходила туда-сюда по длинному коридору. Сегодня мне нужно было встретить маму с санатория, мы об этом с ней договорились ещё три недели назад. Но также сегодня отмечал день рождения Вадим, и об этом он тоже сообщил мне заранее. На той неделе, когда я побывала у него в гостях. Вот только время назвал лишь вчера, вернее, уже сегодня ночью, когда я позвонила ему после полуночи, чтобы поздравить первой. И его время совпало с тем временем, когда мы с папой должны были поехать за мамой.

      Вадиму я в этом сразу не призналась – смутилась, не хотелось портить момент, а теперь вот размышляла.

      Хоть разорвись.

      Но я не разрывалась, а занималась чем-то третьим, посторонним.

      В квартиру вошел папа в красивой рубашке. В руках он держал завернутые в газету цветы. Это наверняка белые хризантемы, мамины любимые. Он посмотрел на меня через круглые очки и спросил:

      – Почему ты ещё не готова, Лена?

      – Я почти, – отозвалась, смущаясь. – Пап, слушай, а на обратном пути ты меня не высадишь раньше дома?

      – С подружками встретиться договорились? – предположил папа.

      – Не совсем, – ответила я, – но почти. Меня пригласили на день рождения! А день рождения у этого человека неудачно выпал на дату маминого приезда.

      – Тут неудачной, скорее, была именно дата, – папа мне подмигнул. – Собирайся, Ленка. Высажу. Но сначала за мамой.

      Да. За мамой.

      И я надела голубое платье, сшитое из летящей ткани. Длинная юбка, открытые плечи – я была похожа на нежного мотылька и даже сама себе нравилась. Распустила волосы, которые в детстве казались мне золотистыми. Когда мама была дома, она красиво закручивала их, делая похожими на пружинки. Но мамы не было, и я изо всех тормозила ее появление.

      Прихватив рюкзак со спрятанным на дне свертком-подарком, я вновь появилась в коридоре. Папа ждал в прихожей, прислонившись к стене. Завидев меня, он удивленно поднял брови. Я не выдержала, фыркнула:

      – У меня двойной праздник!

      – Лена, – папа покачал головой. Я быстро надела балетки, и мы покинули квартиру. – Как быстро ты взрослеешь!.. Лет двенадцать назад я и предположить не мог, что пищащее глазастое чудо вырастет в такую красавицу.

      Я нажала на кнопку лифта и взглянула на папу с укором:

      – Хорошо ты меня охарактеризовал.

      – А спустя ещё двенадцать? Тебе будет двадцать пять, и, я уверен, к тому времени ты уже обзаведешься собственными детьми. Главное, чтобы они пищали поменьше твоего.

      – Знаешь, папа…

      Створки лифта разъехались в сторону, и мы оказались внутри.

      – Я всегда буду рядом с вами. С тобой и мамой. Могу попищать, если хочешь, – и рассмеялась.

      – Не стоит, – отец страдальчески поморщился, – несмотря на то, что ты уже взрослая, воспоминания об этом до сих пор ярки.

      – Ох, папа!..

      Мы поехали за мамой на вокзал. Ее поезд прибывал в половину двенадцатого. А мой, везший шанс