Не верь морской тишине. Твоя Писательница

ты сегодня.

      – Давайте лучше еще спою?

      Я взяла в руки микрофон и запела грустную мелодию. На мгновение показалось, что из темноты набережной за мной кто–то наблюдает. Но повернув голову, удалось разглядеть лишь бьющиеся о берег волны в тусклом свете фонарей. "Пить надо меньше", – отругала я саму себя и положила микрофон на стол. Дядя Лева удивленно поднял брови, я послала ему воздушный поцелуй, затем отправилась домой. Уснуть не удалось. Я шаталась по квартире, много курила и думала. К рассвету приняла окончательное решение вернуться домой после закрытия сезона.

      3.

      Утром снова не получилось выспаться, разбудил настойчивый телефонный звонок. В трубке послышался голос начальника:

      – Настя, выручай! Новенькая девчонка и дня не продержалась…

      – Снова работать? – возмущенно перебила я руководителя, – имейте совесть!

      – Настенька, разгар сезона. Люди толпами ходят, а мы теряем клиентуру. Да кому я объясняю, сама все понимаешь. С меня премия.

      – Хорошо.

      Я встала с кровати и прошла в ванную. Вчерашнее вино и бессонница оставили на физиономии заметный след. Кое–как приведя лицо в порядок, я быстро собралась и отправилась к набережной. Мой рабочий киоск с продажей туров находился недалеко от караоке дяди Левы. Сюда я приходила с утра, собирать заявки на экскурсии, а затем возвращалась вечером, отдать шефу выручку. Днем же мы с туристами совершали прогулки по культурно–досуговым местам.

      Открыв киоск и разложив буклеты, мне вновь жутко захотелось спать. Я оставила записку, что вернусь через несколько минут и отправилась в кофейню за стаканом американо. Перед долгим днем организму требовался допинг.

      За стойкой обнаружился бармен, весельчак Илюша. Местный юноша работал у Матвея с открытия. Илюша иногда забегал ко мне в киоск, побеседовать или перекурить.

      – Тебе как обычно? – подмигнул парень.

      – Сделай двойной. Без сахара.

      – Ооо, – сочувственно пропел Илья, – все настолько плохо?

      – Новая напарница свалила, – посетовала я официанту, – снова работать без выходных.

      – У тебя каждое лето так, не?

      – Твоя правда. Вот брошу туризм к чертовой матери и устроюсь к вам, кофе варить.

      Илюша грустно усмехнулся:

      – Да здесь тоже не сахар.

      – Что так? Матвей обижает? Я считала его адекватным руководителем.

      – Все и было хорошо. Но в последнее время, шеф стал каким–то странным. Хмурится ходит, бурчит. Меня недавно отчитал ни за что, а Людке–официантке вообще запретил на ночь оставаться. Она с деревни сама, вот и ночевала в подсобке между рабочими сменами.

      – Может проверки какие? Не положено ведь, здесь оставаться на ночь, – предположила я.

      – Может, – недовольно согласился Илюша, – только девчонка теперь уволилась, а мне пахать за двоих. Так что, Настька, понимаю тебя, как никто другой.

      Мне хотелось ответить, но пришлось замолчать. Открылась входная дверь, на пороге возник