Мой любимый герцог. Амелия Грей

Вам не хотелось узнать обо мне больше, прежде чем принять на себя ответственность за мою судьбу?

      – Должен признаться, нет. Я поверил Олингуорту, который сказал, что вы девушка благородного происхождения и отчаянно нуждаетесь в наставнике, чтобы дебютировать, войти в общество и найти себе достойного джентльмена.

      – Отчаянно?

      Слово прозвучало как ругательство, и Марлена пришла в ярость. Если она чему-то и научилась, пока жила с кузенами, так это никогда и ни при каких обстоятельствах не отчаиваться. Необходимо всегда оставаться сильной и уметь справляться с любой ситуацией.

      – Мистер Олингуорт не мог употребить такое слово применительно ко мне. Пусть я еще в младенчестве и осталась без родителей, но никогда не отчаивалась.

      – Я не знал, что вы осиротели так рано.

      Марлена видела, что герцог удивился, и лишь надеялась, что не сказала о себе слишком много.

      – Хоть мы с вами и встречались, но никогда не разговаривали. Тем не менее я знаю, что вы потеряли мать еще до поступления в Оксфорд, а отца – несколько лет назад, – заметила она.

      – Из газет и бульварных листков, естественно. Да, о титулованных джентльменах пишут больше, чем о других. Могу согласиться лишь с тем, что в отчаянии был скорее мистер Олингуорт. Он страстно желал, чтобы вы могли продолжать жить так, как привыкли, и чтобы этому не помешала его болезнь. Я всего лишь намерен выполнить данное ему обещание позаботиться об этом из уважения к их с моим отцом многолетней дружбе.

      – Вы? – с усмешкой переспросила она. – Из уважения? Разве может говорить об уважении тот, кто скомпрометировал двенадцать юных леди в их первый сезон!

      – Конечно. Почему нет?

      – Вы, кто унизил их перед родителями, друзьями и поклонниками? Кто оставил их совершенно беззащитными?

      – Пусть не намеренно, но да, – спокойно согласился Рат.

      – То, что вы сделали, заставило их близких усомниться в их честности, порядочности и добродетели, подвергнуть сомнению их брачные перспективы.

      – Не собираюсь ничего отрицать, и уверен: вы полагаете, что у меня много и других грехов.

      – Не сомневаюсь! – заявила Марлена и сразу осознала, что он принимает ее ответы как вызов, а вовсе не как оскорбление.

      Да, взять верх над герцогом нелегко. Она понятия не имела, откуда взяла силу духа, чтобы открыто дерзить ему. Возможно, все дело в том, что она писала о нем: осуждала, бранила, стыдила – почти три года, а поэтому чувствует себя относительно спокойно, наконец встретившись с ним лицом к лицу. Или все дело в том, что она знала, как сильно страдала Вероника из-за тех писем, как сказались они и на Евгении. Марлена до сих пор помнила горькие слова Евгении, что общество никогда не упрекнет трех герцогов за то, что сделали, и только потому, что они герцоги.

      – Я знаю: сейчас уже ничего не изменишь, – сказал Рат, – но мы не стремились никому доказать, что строгая мораль и благородные манеры, привитые юным леди с рождения, в одночасье их покинут, стоит узнать о существовании тайного влюбленного. И да, я думаю, что, когда мы