ЛонДон. Андрей Халов

и провожавшему его, – у вас Библия имеется?

      – Читаем-с.

      – Православная?.. На русском?!..

      – Точно так, сэр! – ответил Иван Аркадиевич.

      – Вот и здорово!.. Одолжите на пару деньков?!..

      – С удовольствием, сэр!

      – Ну, так отнесите её Веронике, моей гостье! Она просила!

      – Слушаюсь, сэр! – кивнул головой слуга.

      Битлер сел в вызванную из гаража персональную машину, примостившись на заднее сиденье.

      – Куда вас, мистер Битлер?! – поинтересовался шофёр.

      – Домой! – задумчиво произнёс финансист.

      Когда они отъехали, Битлер машинально поинтересовался у шофёра:

      – Что новенького?! – хотя ему было всё равно, что тот ответит: его мысли просто разрывались между Вероникой, работой и Грейс, с которой предстояли объяснения: почему, прилетев вчера, явился домой только сегодня…

      Да, Грейс!.. Если она узнает, что он привёз из Москвы какую-то женщину, да ещё и проститутку!.. Это будет конец света!.. И тогда он в одночасье из делового человека превратится в бездомного бродяжку, вместе с Вероникой побирающегося на улицах Лондона: доступ к банковским капиталам, получаемый посредством тестя, закроется, как водопроводный кран, – лёгким мановением руки его экс-супруги…

      Брр! Битлера передёрнуло…

      Шофёр что-то говорил, говорил, – рассказывал, то и дело, озираясь на своего привычного пассажира, – но Битлер его всё же не слушал и только соглашался с ним изредка, машинально, в такт его речи, кивая головой.

      Он вдруг заметил, что через несколько минут будет уже около дома, а никакого вразумительного и правдоподобного объяснения, которое бы устроило Грейс, пока не придумал.

      «Что же сказать?! – лихорадочно соображал он. – Мотался по делам?.. Скажем, в Оксфорд?! Или куда-нибудь подальше?! Но что за глупость, едва вернувшись из далёкой поездки, снова куда-то мчаться, даже не заехав домой?!.. Грейс ни за что не поверит!»

      Супруга слишком хорошо знала его спокойный и неспешный, медлительный и даже вальяжный характер, настолько расположенный к размеренности жизни и поступков, что сразу заподозрила бы что-то неладное.

      Битлер схватился за голову: «Зачем он это сделал?!»

      Да, Вероника нравилась ему! Быть может, даже больше, чем нравилась! Она словно околдовала его своими чарами! И тем сильнее, чем меньше пыталась это сделать! Его влекло к ней, как мотылька на свет в ночи, и всё получалось как бы само собой! Ради её красы он готов был простить ей всё! Да нет!.. Нет же!.. Её красота затмевала, слепила его сознание настолько, что он просто ничего больше не видел вокруг и даже порой плохо соображал!.. Он любовался каждой чертой её лица, каждым движением, впрочем, замечая в ней множество недостатков, специально выискивая их, но от того ещё сильнее увязая в их созерцании. Он пытался даже понять, как так получается, что видит и всё равно не может оторваться от их ежесекундного впитывания. Как будто Вероника была источником чего-то такого, что он очень давно, – быть может, даже прежде рождения своего, – потерял и никак не мог найти. А вот теперь нашёл! И всё,