Далёкие туманы вечности. Лёсик и Гриня. Книга 3. Марина Важова

>

      Нет, всё-таки жизнь имеет цикличность развития. Не зря ведь, спустя двадцать лет, я вновь очутилась в этом отеле. Ещё бронируя номер через интернет – самый дешёвый, всего на одну ночь – почувствовала тень узнавания, но значения не придала: столько их было, этих отелей, в моих поездках! Даже подъезжая к входным воротам, я оставалась в неведении: виной тому была резко наступившая темнота – особенность экваториальных широт – и только в ярко подсвеченном вестибюле сердце ускоренно забилось, и даже слегка зазвенело в ушах. Это был тот самый отель, но как же он изменился за эти годы! Вернее, практически не изменился, просто сильно постарел, съёжился, потерял весь свой лоск. Ну да, ведь раньше он был пятизвёздочным и стоил безумных денег, а теперь я нашла его в категории «две звезды», но сразу стало понятно, что звёзды только на небе. Да, только на небе!

      А я пока живу на земле и люблю её, чёрт побери, всю – от края до края. Теперь, когда свобода и одиночество то подменяя, то поддерживая друг друга, слились, наконец, в понятие «независимость», я запала на путешествия. Не спланированные туристические поездки, а спонтанные, рискованные срывы. Этим вирусом когда-то заразила меня Дарина, и теперь, спустя многие годы, я всё ещё чувствую его импульсы в токе крови. Они не дают мне жить планомерной и спокойной жизнью, пользоваться добротным и надёжным опытом – своим и чужим. Никаких историй с продолжением, каждый раз – всё по новой!

      А ведь было, было время, когда дни и события сливались, неразличимо двигая лодку моего существования легчайшими прозрачными вёслами… Когда ритм жизни определялся не чередой событий, не всплесками эмоций, не трагизмом чёрно-белых полос фортуны, а сменой реставрационных объектов, выверенными с рабочим графиком театральными абонементами и даже банальным гриппом. Иногда с улыбкой и ностальгической грустью вспоминаю о тех безмятежных временах. Но жить так больше не могу – тут ничего не поделать!..

      Забавно, но мой номер находится на том же втором этаже, правда его окна выходят в серенький забетонированный дворик технического назначения. В тот знаменательный приезд морская панорама за окном – с песчаным золотистым берегом, коралловым рифом, выступающим за линию прибоя, тростниковыми шляпками кафешек – произвели на нас с Кареном сильное впечатление. Этот первый совместный отдых на другой стороне планеты сам собой стал подразумеваться как свадебное путешествие. Никто этих слов не произнёс, но мы оба это почувствовали. Хотя никакой свадьбы не планировалось: год знакомства и осторожные попытки Карена подобрать ключики к угрюмо молчащему Ваничу, а впереди… Туда предпочитали не заглядывать.

      Ах, как здорово, как восхитительно мы провели первые три дня! Были влюблены, дурачились и тратили наши жалкие сбережения на всякую чепуху. Да, мы резко поглупели, зато испытывали приливы неподдельного счастья! Интересно, что теперь должно произойти, чтобы накатили подобные эмоции?

      Мой нынешний номер – сиротская спаленка с запахом плесени и неизменным цветком из свёрнутого полотенца на кровати. Правда, бельё безупречно чистое, а напор воды в душе сильный. Что ещё надо для того, чтобы выспаться?! Завтра, ещё до рассвета, меня встретит автомобиль с гидом. Шесть часов мы будем ехать по пустыне, чтобы в конце путешествия оказаться в самом красивом Файюмском оазисе, с озером и скалами, превращёнными художником-ветром в сказочные барельефы. А потом двинемся к горячим минеральным источникам, а потом… Кто знает, что будет потом?

      И за всем этим я примчалась из Парижа, а конкретно из парка Фонтенбло, куда после сумасшедшей гонки перед сдачей проекта я иногда приезжаю покататься на велосипеде. Вырываюсь, так сказать, на лоно природы. И там, под нависшей кроной реликтового дуба мне просто рассказали про этот оазис и это озеро; как они заблудились, свернув не налево, к водопадам, а направо, и оказались перед фантастическими, будто неземного происхождения скульптурными громадами. Как купались в озере с огромными разноцветными лилиями-нимфеями, как лежали в скальных «ваннах», наполненных мутно-белой целебной водой горячих источников. А вокруг – никого, ни одного туриста!

      И вот уже через три дня я в Хургаде, хотя должна была бы ночевать в Каире. А я-то ещё злилась, что нет билетов на Каирский рейс, оттуда короче и безопасней путь. Значит, мне необходимо было оказаться именно здесь, в том самом отеле, чтобы… Чтобы всю ночь вместо отдыха, необходимого перед броском по пустыне, ворочаться на влажных простынях, прокручивая в проекторе сознания то первое, судьбоносное кино выпуска тысяча девятьсот девяносто седьмого года, в котором главными героями были мы с Дариной и её сумасшедшим спутником, около полусотни туристов и исламские террористы.

      Что существенно: Дарья Батищева была инициатором всего, что произошло, начиная с тех самых горящих путёвок на два двухместных номера, полученных в результате её бартера с каким-то турагентством, и заканчивая моим разрывом с Кареном. Это всё её затеи. Прошло пятнадцать лет, а я, как сейчас, слышу снисходительно-понукающее: «Да брось ты, отпусти себя хоть раз в жизни, ведь практически даром, Красное море, всё включено, потратимся только на экскурсии».

      А потом так и пошло одно