Под иными небесами. Кира Измайлова

за грудной костью, а её и пулей не пробьешь, разве что ракетой. Но от ракеты я, пожалуй, успею увернуться.

      Я умолчала о том, что вообще-то у меня не одно сердце. Стоит иметь в запасе хоть что-нибудь.

      – Ты забыла о ядах, – сказал Торваль. – Я ведь говорил – порой хватит и одной царапины…

      – Верно, – нехотя согласилась я. – Придется поостеречься… Знаешь, я, пожалуй, превращусь обратно. Мало ли что…

      – Сперва разожги костёр, – сказал Торваль и невольно поежился. Видимо, после путешествия на моей раскаленной спине ему сделалось зябко.

      6

      Хотя стояла середина лета, ночью было холодно – такое в этих краях не редкость. Поскольку у костра можно греться только одним боком, а теплой одежды у нас при себе не было – рассчитывали ведь просто посидеть в кафе, а не скитаться по лесам! – то ночевать было неуютно, во всяком случае, Торвалю. Мне что – меня грел собственный огонь, так что ветровку я готова была одолжить спутнику, но передумала: он привык ночевать под открытым небом, уж не окоченеет. А я хоть под голову эту тряпочку положу…

      Торваль разбудил меня на рассвете и, не сказав ни слова, зажал мне рот. Я покрутила пальцем у виска и вопросительно посмотрела на него. Торваль кивнул куда-то в сторону поселка, над которым мы вчера пролетали. Я прислушалась. Кто-то осторожно шёл через лес, стараясь не шуметь. Конечно, до любого алья им было далеко, он расслышал шаги, должно быть, от самого их жилища. Мог бы и пораньше меня разбудить, к слову, давно бы уже улетели!

      Торваль показал мне три пальца – ясно, к нам приближались трое. У меня не настолько хороший слух: определить, что в лесу кто-то есть, я могу, но пересчитать их и определить по характеру шагов, кто высок, кто низок, кто опытный лесовик, а кто приехал на прогулку из города, увы, не могу.

      – Делай вид, что мы просто заночевали в лесу, – сказала я одними губами. – И не лезь на рожон. Кто разберет, что это за люди такие, может, грибники, а может, нет…

      Торваль отошёл к костру. Я тоже придвинулась поближе к огню, насвистывая, чтобы нас легче было найти.

      Ждать пришлось недолго. Минут через пятнадцать из-за кустов на опушке появились трое. Выглядели они обыкновенными мужиками из глубинки, решившими поохотиться – каждый держал ружьё наперевес.

      – Привет! – сказала я. – Вы откуда?

      Мужики немного опешили.

      – Вы кто такие? – спросил один из них, заросший трёхдневной щетиной, и поудобнее перехватил ружье.

      – Туристы, – ответила я.

      – Туристы, говоришь… – протянул второй, озираясь. – А вещички ваши где? Палатка там, рюкзаки…

      Я мысленно выругалась: придумала тоже, сразу ведь ясно, что я человек сугубо городской! Да и по Торвалю сейчас не скажешь, что он именно что лесной житель и свои родные чащобы исходил вдоль и поперек.

      – Мы от своих отбились, – сообщила я. – Может, сегодня нагоним.

      – Ага… – сказал третий, до сих пор молчавший. – Туристка… в городских ботиночках!

      – Слушайте, а что вам от нас надо? – серьезно спросила я. –