Сладкая Льдинка. Ольга Загайнова

плечи дрожали от рыданий.

      – Я не виновата, – взывала она к материнскому милосердию. – Меня подставили.

      Мама безмолвно смотрела на дочь, чувствуя огромную всепоглощающую боль в сердце. Нестерпимо даже сделать вздох. Такое состояние пришло во второй раз. Первый – когда ее беременную бросил близкий человек, обещающий вечную любовь.

      Слова дочкиного покаяния скользили мимо ушей. Бедная женщина закрылась внутри себя, взрываясь от горя. В самых жутких кошмарах она не представляла, что с ними произойдет несчастье. О проклятых фотографиях узнала из телефонного звонка подруги, которая считала, что совершает полезное дело. Но как говорится, благими намерениями вымощена дорога в ад, а в подобном случае лучше пребывать в неведении.

      – Обязана предупредить, – начала разговор коллега по работе, – интернет открыть страшно, а там считай все от мала до велика. Сочувствую!

      – Не поняла?

      – Упс! Ты что не в курсе?

      – Нет.

      – Извини, забыла, что в твоем захолустье сеть не работает.

      – Не томи уже, оробь берет.

      – В общем, там…

      – Терпение заканчивается.

      Подруга выдержала паузу, подбирая слова. По ее тону Ирина Леднева поняла, что случилось страшное, но обычные разговоры сводились к обсуждению рабочих моментов.

      – Кто-то выложил фотки твоей доченьки.

      – И что?

      – Она голая и не одна.

      Острый укол в средоточии груди заставил нажать кнопку отбоя, даже не сказав ничего в оправдание. Снимки смотреть не стала, хвалило единственной фразы, чтобы нарисовать в воображении мерзкие эпизоды, да, и просто боялась ослепнуть от ужаса.

      – Почему? – задала всего один вопрос Софье.

      – Прости, мам!

      Внутреннее опустошение, вместе с жалостью к единственной дочери, попавшей в беду, расточило все имеющиеся силы. Нет, она не проклинала несчастное дитя, а винила себя – как мать она не справилась со своими обязанностями, не уберегла, не досмотрела.

      На улицу высунуться страшно. Злые глаза преследуют повсюду, не скроешься. Противный шепоток охотниц до сплетниц, жадно смакующих подробности, которые они, естественно, знали лучше всех, звучал с разных сторон и отравлял и без того израненную душу.

      От мысли, что придется объясняться с коллегами по школе, Леднева старшая извела больное сердце. Острый приступ свалил с ног и отправил на больничную койку. В казенной палате, с парой пустых кроватей, расставленных вдоль стен, оказалась совсем одна. Резко пахло больницей: вся атмосфера пропиталась запахом дезинфекции, вонючих лекарств, спирта.

      Женщина открыла глаза и вспомнила, что чуть не умерла. Ее сердце разбилось на сотни мелких кусочков, острых и колких. Белый потолок, казалось, нависает сверху тяжелым гнетущим пологом. Спина затекла, от долгого лежания в неудобном положении. Почти сутки в вене торчит капельница, подающая жизненно важный раствор.

      Материнское сердце