Путь сквозь тьму. Михаил Павлович Игнатов

причин. Это её выбор. Но в душе его рухнул целый мир. Пусть любви и страсти не было в их отношениях. Но и они уже не подростки. Виктор думал, что и Ольга всё это понимает. И тут такой удар. К тому же она ему действительно нравилась – как женщина. И он прикладывал массу усилий, чтобы ей с ним было хорошо. Не только ночью, но и в обыденные минуты жизни. Но…

      Виктор улыбнулся, снова ощущая на губах горечь перегоревшей печали и боли, и протянул бокал Саньке-маленькому. Тот с готовностью наполнил его.

      – Тост, Витя! Тост! – прервав погружение в воспоминания, поднятым бокалом он напомнил о своём существовании соседям и бурлящему застолью.

      – В эти последние дни уходящего года, – душой компании Виктор не был. Но в подобных случаях изобразить тост умел. Виктор обвёл взглядом стол, подмечая, что в его окружении женщин всё же больше. Значит, для них. – Я хочу поднять этот бокал солнечного виноградного нектара за тех, чьи поцелуи так же сладки, как и он. За тех, чья улыбка так же пьянит. А вкус губ также требует выпить их до дна. За женщин, чьё тепло мы, мужчины, всегда хотим чувствовать рядом. За женщин в наступающем году!

      – Ой, ой, ой! Кто бы говорил! – прошептала ему на ухо Лена, пользуясь паузой между композициями на ноуте ведущей.

      Виктор лишь улыбнулся и в смущении пожал плечами. Затем вновь пробежался глазами по залу. Ему повезло. Она сидела лицом к нему. Удачно видимая ему в просвет между колоннами.

      А ведь встать просто необходимо. Пусть странная робость и не даёт познакомиться, словно ему опять восемнадцать лет. Но вот что-то делать просто необходимо. Нельзя же оставить всё как есть? Хотя бы проверить наличие кольца на руке нужно обязательно. Может, не стоит и накручивать себя? Это была ещё одна из его черт – правильность. Чтобы за странное чувство не ворочалось в его груди, но влезать, даже простым флиртом, в семейные отношения Виктор не собирался.

      Хорошо. Если уж до конца вспомнить осьмнадцать лет. Тогда было одно надёжное средство. Ещё бокал для храбрости и тронемся. Виктор принял решение и, как обычно, следовал ему до конца. За следующие двадцать минут он мелкими глотками допил свой третий бокал. И решительно поднялся из-за стола. Последние минуты Виктора мучила тревога. Он отвлёкся, не решаясь постоянно следить за девушкой. И теперь не мог найти её. Ни на прежнем месте за столом. Ни в мельтешении танцующих в зале людей.

      Виктор сделал медленный круг по залу кафе, скользя взглядом по лицам и фигурам девушек, скрытых за колонами. Добрался до её компании за длинным угловым столом. Никого. Сердце кольнуло сожаление. Дохрабрился. Ушла. Виктор нацепил на лицо лёгкую, извиняющуюся улыбку, безмолвно отвечая на немой вопрос, сидящих к нему лицом, женщин. Развёл руками. Развернулся. И споткнулся на первом же шаге. От входа, вместе с ещё несколькими девушками, шла она. Потирая руки, с раскрасневшимися щеками и сверкающими в лучах светомузыки капельками влаги, от растаявших снежинок, на волосах. Она стала ещё красивей в его глазах, заставляя сердце сорваться и вовсе в сумасшедший