Этюды. Эскизы. Рефлексии. Стихи. Сергей Краснобород

в кафе облезлый пластик

      два кофе на себе оставил остывать,

      пока две пары рук невидимо ласкали

      плоть, возбужденную внезапно и светло…

      Он не любил ее. Она его? Едва ли!

      Но так приятен секс в кафе и под столом.

      Здесь посетители случайны, молчаливы

      осенним утром, постным от дождя…

      Им после ночи так хотелось быть счастливыми —

      не думая, не глядя, не щадя.

      ЭТЮД О ПОСЕЩЕНИИ А.И.СОЛЖЕНИЦЫНЫМ ПАРИЖА

      В Париже принимали без затей:

      сивухи литров десять, лук, селедка.

      У журналистов не хватало тем

      для обсужденья с русским самородком.

      Такая глыбища! Умище-то! Каков?!

      Умрите, интеллектуалов сплетни!

      Так повелось, что испокон веков

      за Русью слово было первым… Иль последним…

      Вначале было Слово, ритм, типаж.

      Энергия блуждала по Вселенной,

      чтобы оформиться в поступок жизни наш…

      И сделать жизнь ненужной и мгновенной!

      Не это ли постиг любитель огурцов

      под водочку в мороз по полстакана?!

      В Париже он сказал свое словцо —

      и ухмыльнулся, уходя с телеэкрана.

      ЭТЮД ПРО Д. Р.

      Он щупал жизнь, как мудрый краб.

      Он знал, где мель, где глубь.

      Ему б покой любить пора,

      как вешалке в углу.

      Но, старый конь, он в борозде

      свою планиду чтил

      и сам томился по узде,

      чтоб жить – то есть везти…

      Нам не понять его, увы,

      младым и буйным львам.

      А он спокойно смотрит ввысь

      и теребит слова…

      ЭТЮД ЦИРКОВОЙ

      Упрямый акробат трапецию ласкал,

      пока эквилибристы ели сало.

      У бегемота дрессировщик проверял оскал.

      Толпа жонглеров мячики бросала.

      Мечтал факир, к качелям прислонясь.

      Наездники затачивали шпоры.

      Конферансье, узнав, что клоун – бывший князь,

      в гримерке примерял его уборы.

      Во сне тела гимнастов заплелись.

      Ушли колготки танцовщицы штопать.

      И снова оркестранты напились…

      Все это «сэ ля ви». Прошу любить и хлопать!

      ЭТЮД ТЕАТРАЛЬНЫЙ

      Смущенный люд играл чужие роли

      в постылой пьесе потных мудрецов.

      Суфлеры мямлили привычные пароли,

      в кулисы пряча тело и лицо.

      Пил режиссер денатурат в партере,

      угодливо смакуя взоры лож.

      Зал замирал, хоть был давно потерян

      смысл действия, в котором правит ложь.

      Но верх изыска – вот павлиний пафос! —

      актерам было странно изрыгать

      в рекламных целях… Старая забава:

      жить, не играя – нехотя, играть.

      Лишь после, после, сбросив грим надежды

      в уютном доме из шести досок,

      актеры утомленно прикрывали вежды,

      припоминая роль еще разок.

      ЭТЮД