Чаша Сварога. Славянская сага. Славянский эпос. Начало начал. Любовь Сушко

его в медведя.

      Только ничего не помогало тому, кого в детстве еще перстень Лады коснулся. И только на острове своем Буяне и мог Велес шкуру медвежью сбрасывать, да собой становиться. Но он все спокойно и легко переносил тогда.

      И в шкуре медведя он бродит по лесу,

      И смотрит на то, как устроено там.

      Порою тоскует и ищет принцессу,

      Чтоб снова вернуться к любимым местам.

      34. Равновесие: Перун (небо) -Велес (земля) -Ний (подземный мир)

      После того, когда Велес утвердился на земле и даже таинственный остров Буян во владения получил, Сварожичи разделили вольно или невольно между собой все миры.

      На небесах неожиданно Перун с Даждем утвердился. Оттуда они и жар и тепло посылали, и молнии иногда сверкали, да показывали миру, что Громовержец чем-то недоволен. На земле Велес с Ягой утвердились, и тут уж они всем могли управлять. И хотя оба вроде не по своей воле тут оказались. Но уж прочнее их никто никогда не держался. Множество духов у них было в подчинении, звери рядом оставались, великаны переводиться стали, а люди еще не появились – и казалось это затишьем перед бурей – перед появлением людей.

      Правда, где-то в горах еще Святогор оставался. Только он особенной роли и не играл – главным местом, куда все сходились, откуда расходились, стал заповедный лес. Более важного места не стало с тех пор во всех трех мирах.

      В Пекле так и оставался Властелином Ний, его откуда никто никогда не изгнал бы, да и не было таких желающих. А на море бескрайнем царь Морской появился. Он с самого начала в стороне оставался, ни с одним из трех властелинов особенно не соперничал, и не братался. Приблизится к кому – то из них, взглянет сурово, да и отправляется дальше. Таинственным и странным он всем казался, мог веселиться и плясать до упаду, тогда всем плохо становилось, но еще хуже было, если он в гнев впадал – бури, штормы начинались. Правда, тогда последняя надежда на Стрибога оставалась – без него мало что мог Царь Морской. А Повелитель ветров и с ним смог тогда подружиться, часто они заодно действовали.

      Но знали и Сварог и Лада, что если отвлечь Стрибога, если вернуть его на небеса или усыпить, то и Царь Морской пыл свой поумерит. Он считал себя древнее и важнее Сварожичей и даже Сварога самого, они не были ему соперниками. Но и совсем не общаться с ними не мог. Ведал Царь Морской, что только когда породили они Стрибога, и он, и весь водный мир зажил и задышал. А что толку от неподвижной пучины, где все в зачарованном сне остается?

      Теперь великаны в море появлялись, боги порой его навещали. Они к нему вторгались, он к ним порой уходил. Так и сошлось все в едином порыве. И тогда только поняла Лада и Сварогу рассказала, как обширен и разнообразен мир их, если вглядеться и вслушаться в эту бездну. Она давно уже не была кромешным мраком. Но верховный бог продолжал в небесной кузнице трудиться неустанно. Он соединял все миры в своих руках.

      Только боги Пекла не особенно на небеса смотрели, а если и взирали, лишь для того, чтобы