Предначертанная любовь. Рэдклифф

полузащите? У тебя, наверное, хороший пас.

      – Обычно, да, – забыв о швах, Арли восторженно болтала с Катрин. – А ты играешь в футбол?

      – Раньше играла, когда училась в колледже, – Катрин осторожно вытерла капли бетадина вокруг края рассечения.

      – На какой позиции играла ты?

      – В нападении.

      – У тебя хорошо получалось?

      Катрин рассмеялась и взглянула на Марго, которая слегка тряхнула головой и усмехнулась.

      – О… ну, неплохо.

      Катрин немного вышла из поля зрения Арли и наклонилась со шприцем в руках.

      – Сейчас я введу одно лекарство, и ты почувствуешь, как будто тебя укусил большой комар. Готова?

      – Хорошо.

      Глядя, как Катрин медленно и осторожно вводит местный анестетик, Марго мягко поглаживала руку дочери. Она знала, что главная хитрость для безболезненной инъекции это делать все очень медленно, но большинство хирургов пренебрегали терпением. Однако, Катрин не могла бы сделать это еще нежнее, ее руки действовали точно и спокойно. Глядя на то, как тихо лежит ребенок во время процедуры, Марго поняла, насколько одаренным хирургом была Катрин. Кто ты на самом деле, Катрин Макгауер?

      После введения лекарства, Катрин взглянула на Марго. Ей приходилось видеть родителей, даже из опытных медиков, падавших в обморок, когда их дети получали травмы. Родители могут выдержать что угодно, кроме, очевидно, страданий их собственных детей.

      – Ты в порядке? – мягко спросила Катрин.

      На этот раз улыбка Марго была уверенной и сильной.

      – Нормально. Ты очень хорошо управляешься.

      Катрин вспыхнула, ее сердце забилось чаще.

      – Арли, – вот кто молодец.

      Через десять минут рана была очищена, промыта и зашита ровными стежками. Во время операции Арли и Катрин продолжали беседовать о преимуществах различных футбольных позиций и тактик, как будто ничего особенного не происходило. К тому времени, когда Катрин наложила полоску пластыря вместо повязки, девочка, похоже, совсем забыла о своей ране.

      – Ты придешь на одну из моих игр? – горячо спросила Арли, вставая. Ее глаза внимательно смотрели на Катрин.

      Уже второй раз, девочка застала Катрин не готовой к ответу. Она беспомощно посмотрела на Марго.

      – Ох…

      – Катрин недавно в нашем городе, милая, – мягко сказала Марго, – у нее сейчас очень много дел.

      – Ну, может, когда-нибудь, да?

      – Может быть, – замявшись, ответила Катрин.

      – Спасибо, – мягко сказала Марго, помогая дочери спуститься с кушетки.

      Катрин улыбнулась Марго, согретая мягкостью ее голоса.

      – Конечно.

      – Мне придется уйти сегодня пораньше, чтобы отвезти ее домой. Увидимся завтра.

      Кивнув, Катрин смотрела, как мать с дочерью и Линдой уходят, оставляя ее одну в пустой смотровой с грязными бинтами и использованными инструментами. Внезапно она почувствовала себя такой же брошенной, как и окружающая ее комната. Такое случалось довольно часто после эмоциональных всплесков, сопровождавших срочные операции, но в этот