Варяг. Александр Мазин

огнищан. У купцов. У гридней. Хотя гридни коней покупали редко. Брали жеребенка подходящих кровей и приучали. К себе, к бою. К такому коню чужому человеку и подойти было рискованно: забьет.

      Чифаня приобрел себе обычного серого в яблоках небольшого коника со смешным, обрезанным почти под луковицу хвостом. Кличка у животного была Шалун. Но продавец уверял, что конек необычайно спокойный.

      И тут Серега обнаружил довольно странную вещь: отсутствие стремян. Серега, конечно, на крутого лошадника не тянул: так, катался пару раз в Сосновке для развлечения, но отсутствия стремян не заметить не мог. Все остальное: седло, уздечка, подпруга – имелось. А стремян не было. При том, что у других наездников Духарев стремена видел. Правда, далеко не у всех.

      Чтобы усесться в седло, Чифане пришлось использовать помощь Сычка. Всадник из Чифани был – так себе. Сидел в седле примерно как… сам Духарев. Но вид у Любимова внука был гордый донельзя. Тем не менее он разрешил и друзьям прокатиться.

      Мыш воспользовался приглашением немедленно, однако, оказавшись в седле, проявил, скажем так, осторожность. Проехался шагом от одних городских ворот до других и обратно и не без облегчения слез. Серега, хотя и вспрыгнул в седло без посторонней помощи, тоже в галоп пускать конька не стал. И дал себе зарок: поучиться при возможности верховой езде. Конь, конечно, не автомобиль, но тоже средство передвижения. Для начинающего Шалун был конем идеальным. Послушным, спокойным. Любимый аллюр у него был: пощипывать травку.

      Из четверых приятелей лучшим наездником оказался Сычок.

      Обмывать приобретение отправились не на постоялый двор, а к Белке. Ее заведение имело то преимущество, что располагалось на открытом воздухе, а следовательно, хозяин мог, не вставая из-за стола, созерцать у коновязи свое четвероногое приобретение.

      Белка, рыжая бабища – минимум пятьдесят восьмой размер по кормовым обводам – лично подплыла осведомиться, довольны ли гости. При этом поглядывала на Серегу так многозначительно, что у Духарева возникли самые серьезные опасения на свой счет.

      – А Белка-т на нашего Серегея глаз положила! – отметил Чифаня, когда хозяйка отплыла по хозяйственным надобностям.

      – Ты давай, Серегей, не теряйся! – деловито сказал Сычок.– Баба справна, все при ей. Вдова, да не нища. Слы, Мыш, а давай мы его женим!

      – А ты у него самого спроси! – фыркнул Мыш.– Хочет он женихаться к Белке?

      – А чево? – удивился новгородец.– Серегей! Ты глянь, какая баба! – Сычок, раскинув руки, обозначил Белкины габариты.– Ну не молодушка, зато пива твоего любимого у ней – хоть залейся. Ну и нам, конешно, чего-нибудь перепадет. Женись, Серегей! Тут и думать нечего!

      – Вот сам и женись! – отрезал Сергей.– На бочке с медом твоим любимым!

      – Да она ж за меня не пойдет! – совершенно серьезно возразил Сычок.– Я ж Любимов закуп.

      – Так откупись,– посоветовал Духарев.– Занять?

      – Да есть у меня! – отмахнулся Сычок.– Че я, дурной, откупаться? Меня ж Любим враз со двора погонит. Так, Чифаня?

      – Это точно,– согласился Любимов внук.

      – А тебе она не откажет,–